– Кажется, мне надо взда-ах-нуть, – судорожно произнесла Мариэлла.
– Джулеп, Арчи? – любезно спросил Вульф.
Я не ответил, развернулся и вышел в прихожую. Отыскав шляпу, я хлопнул дверью с наружной стороны и зашагал к находившемуся на углу заведению Сэма, где взгромоздился на табурет возле стойки. Вероятно, я что-то бормотал, потому что Сэм спросил:
– Подовый хлеб? Что это за чертовщина – подовый хлеб?
– Молчи, пока с тобой не заговорят, – сказал я ему. – Дай-ка мне бутерброд с ветчиной и стакан токсина. Если нет токсина, сойдет молоко. Старое доброе орангутанье молоко. Мне довелось играть в пятнашки с обнаженной убийцей. Знаешь, как распознать убийцу, если встретишь? Надо замочить ее на ночь в йоде, затем слить через марлю, добавить фунт свиной требухи… Ржаную водку и никаких маринадов! Кажется, мне надо взда-ах-нуть…
О некоторых вещах я шефу никогда не напоминал и не собираюсь. Однако на их счет у меня есть десяток собственных теорий. Вот несколько:
1. Он знал, что я пойду на похороны, и послал букетик орхидей, просто чтобы меня подразнить.
2. Объяснение в его прошлом. Когда он был молодым и стройным, а Бесс Хадлстон была ему под стать, они могли… м-м… водить знакомство. Относительно того, что она его не узнала, – я сомневаюсь, что его узнала бы теперь и родная мать.
3. Он оплачивал долг. В первый же день по какой-то детали, по оброненному кем-то слову он понял, что ее попытаются убить, но был слишком ленив или увлечен приготовлением фрикасе из солонины, чтобы этому воспрепятствовать. Затем, когда она умерла, он осознал, что в долгу перед ней, и послал – что бы вы думали? Несколько чахлых орхидей? Нет, сэр. Черные орхидеи. Это были первые в истории человечества черные орхидеи, которые украсили чей-либо гроб. Долг погашен. Уплачен сполна. Получите расписку.
4. Лично я склоняюсь к номеру три.
5. Но тайна остается тайной, и когда Вульф временами ловит на себе мой взгляд, он прекрасно понимает, о чем я думаю.