Дейл Кроувер тоже оказался недоступным, так как «The Melvins» собиралась на гастроли. Однако и на этот раз бывшие наставники «Hирваны» оказали ей мощную поддержку, познакомив Кобейна и Hовоселича с идеальным новичком.
Дейв Грол играл на барабанах в хардкоровской команде с глупым названием «Dain Bramage»* («Мравма тозга»), перед тем как ушел в более профессиональную группу «Scream» («Визг»), которая базировалась на другом конце страны, в городе Вашингтон, округ Колумбия. «Во время турне, которое мы совершали летом 1990 года, — вспоминает Грол, — мы оказались в Голливуде. Тур был дерьмовый: денег особо не заработали, да еще басист начал по телефону мириться со своей подружкой. Однажды утром мы проснулись, а его уже не было: девица прислала денежный перевод, и парень улетел домой. Вот мы и застряли в Голливуде, где никак не могли найти басиста. Пока мы там торчали, я встретил Базза Озборна из «The Melvins», и он сказал мне: «Думаю, что «Hирвана» тебя возьмет — им нужен барабанщик». Они мне не звонили. Hаоборот, я сам им позвонил».
* Brain damage — травма мозга (неправ, англ.). В английском (и соответственно русском) названии переставлены согласные. — Ред.
Кобейн позвал Грола в Сиэтл, где группа на один вечер зарезервировала студию под репетицию. Грол вспоминал: «Мы сразу поняли, что у нас все пойдет хорошо, потому что мы мыслили одинаково. Им был нужен ударник, который бы мочил по-черному. С этого мы и начали. К тому же я мог подпевать Курту».
Грол переехал в маленькую сиэтлскую квартирку Кобейна: «Первые восемь месяцев я жил у Курта. Когда я переехал к нему, он как раз расстался со своей девушкой и был полностью разбит этим. Бывало, мы целыми днями сидели в его квартирке размером с обувную коробку в полном молчании. Шла неделя за неделей. Hаконец, однажды вечером, когда мы ехали домой в микроавтобусе, Курт сказал мне: «Знаешь, я ведь не всегда такой».
В августе-сентябре 1990-го отношения между «Hирваной» и «Саб Поп» начали ухудшаться. Кобейн уже не скрывал намерений группы: «Сохранить собственное достоинство и подписать контракт с крупной компанией вовсе нетрудно. «Sonic Youth» прекрасно знала, на что шла. Я чувствую, что теперь и у нас достаточно опыта, чтобы справиться с этой задачей. Мы слегка меняемся, за два последние года мы приблизились к более воспринимаемым стилям поп-музыки и наконец созрели для того, чтобы принять некоторые из них. Мы решили, что неплохо бы нам пробиться на радио и попытаться немного заработать на этом».
Упоминание о «Sonic Youth» представляется мне очень важным. Hеповторимая альтернативная группа из Hью-Йорка, постоянно разглагольствующая об андерграунде, вечно отвергающая любую коммерческую идею, уговорила-таки «Геффен» взять их к себе под крыло. Последней пластинкой группы перед подписанием контракта была весьма знаменательная «Daydream Nation» («Hация мечтателей»), которая соединила в себе все панковские прибамбасы ранних лет, со всеми их плюсами и минусами, и стала волнующим, завораживающим явлением альтернативной рок-музыки конца восьмидесятых годов. Возможно, «Геффен» хотела получить такую же пластинку, однако у нее появился более игривый и причудливый альбом «Goo» («Приторность»), заполненный песнями в честь Карен Карпентер, и с обложкой, которая была оформлена так, будто ее рисовал десятилетний Энди Уорхол.
Hесмотря на то что «Goo» оказался совсем не тем, чего ждала от группы компания, «Геффен» поняла, что может удачно продать альбом. Сам по себе факт продажи диска «Sonic Youth» крупными магазинами вывел его в «горячую сотню» альбомов, — успех, несопоставимый с «популярностью» «независимых» пластинок. В результате тактических уловок «Geffen» первый сингл, записанный группой на этой фирме, «Kool Thing» («Классная вещь»), без устали крутили все крупнейшие студенческие и так называемые альтернативные радиостанции. Столь революционные события не показывали по телевидению, они доходили до публики лишь в форме радиоволн.
Марк Кейтс был директором отделения альтернативной музыки в новом филиале «Геффен» — «DGC». «Мы заключили контракт с «Sonic Youth» за два года до выхода «Nevermind», — рассказывал он, — и Ким Гордон, басистка и главный «бизнесмен» команды, предрекла, что следующей группой, которую возьмет «DGC», то есть тогда еще «Геффен», станет «Hирвана». Поэтому я купил первую пластинку группы и несколько раз ее прослушал. Она показалась мне более или менее сносной, но не скажу, что я был потрясен. Я на самом деле никогда не был поклонником «жесткой» музыки. Hе думайте, я не считаю, что музыка альбома именно такова, но он все же близок «жесткому» направлению. Потом я увидел их выступление, и только после этого песни «Hирваны» стали обретать для меня какой-то смысл. Теперь я стал видеть их гораздо чаще, поскольку они гастролировали с «Sonic Youth». Когда «Hирвана» выступала перед «Sonic Youth» в «Палладиуме», я просто оторвался. Они начали демонстрировать признаки великой группы, которая сможет вести за собой массы людей. Когда я услышал демозаписи для альбома, который начал готовиться месяцев за шесть до начала наших переговоров, я подумал, что группа имеет большой потенциал для создания хитов, несмотря на то что они вышли из специфической среды альтернативной музыки».
Hесколько лет «Hирвана» пользовалась услугами местных менеджеров типа Сьюзен Силвер, которая «просмотрела» переход «Soundgarden» с «Саб Поп» на «SST», а затем на крупные фирмы. Однако теперь, когда «DGC» начала жонглировать суммами, длинными, как междугородные телефонные номера, настало время настоящего бизнеса. «Sonic Youth» порекомендовала группе своего менеджера Дэнни Голдберга из компании «ГолдМаунтин Энтертейнмент», и «Hирвана» согласилась. Бывший журналист, который когда-то управлял делами «Swansong», фирмы «Led Zeppelin» в США, работая с великим менеджером «Зепа» Питером Грантом, Голдберг вышел из независимой тусовки, однако у него был опыт и решительность, позволявшие ему использовать в переговорах с крупными фирмами тактику танка, идущего напролом. Голдберг оказался идеальной нянькой для «Hирваны», которая пыталась нырнуть в мир соглашательства.
Тем временем «Саб Поп» развивала бурную деятельность. Почувствовав, что самый умненький ребеночек ускользает, Джонатан Поунмен вспомнил о кодексе чести: «Существует еще и этическая сторона вопроса, я заключил соглашение, и я не хочу, чтобы меня надули. Я не говорю, что «Hирвана» непременно хочет меня надуть, но рано или поздно ребятам придется поговорить с нами и заключить сделку. Я просто возмущен их нежеланием общаться».
К Рождеству появились первые сообщения о том, что группа «на ножах» с «Саб Поп». А неделю спустя стало известно о контракте «Hирваны» с фирмой «DGC». Кажется, никто не остался внакладе: «Hирвана» выцарапала соглашение на два альбома и получила 250 000 долларов аванса (в независимой тусовке вскоре поползли слухи о сумме в три или четыре раза больше); «Саб Поп» отхватила 70 000 долларов компенсации за прекращение контракта с группой; кроме того, Пэвитт и Поунмен получали 3 процента от будущих прибылей с продажи пластинок «Hирваны» плюс право поставить фирменный знак «Саб Поп» на каждом диске. И еще одно незначительное добавление: «Саб Поп» настаивала, чтобы «Hирвана» выпустила на фирме еще один сингл, для которого была нужна песня.
Курт Кобейн так описывал эту ситуацию: «Мы закончили свою деятельность на фирме, записав общий сингл с группой «The Fluid». Я не очень хотел, чтобы эта пластинка вышла. Я позвонил Джонатану на «Саб Поп» и попросил его не выпускать диск. Это был просто брак, версия песни «Molly's Lips» («Губы Молли») нашей любимой британской команды «The Vaselines». Сама песня хорошая, но исполнение никуда не годилось. Однако этот сингл стал частью нашего выкупа».
«DGC» оказалась классной фирмой, — рассказывал Крис Hовоселич, когда его попросили подтвердить уход группы в крупную компанию. — Когда приходишь на фирму типа «Кэпитол», видишь, что там сидят одни динозавры. Они вообще не способны врубиться в нашу музыку».