Итак, нет, видимо, никаких оснований для историцистского убеждения в том, что вариабельность исторических условий делает экспериментальный метод неприменимым к проблемам общества, или для утверждения, что с этой точки зрения изучение общества существенно отличается от изучения природы. Другое дело, что на практике социальному исследователю часто очень трудно выбрать требуемые экспериментальные условия или изменить их по своему желанию. Физик находится в лучшем положении, хотя и он иногда сталкивается с подобными трудностями. Так, возможности проведения экспериментов в различных гравитационных полях или в условиях предельных температур весьма ограниченны. Мы не должны, тем не менее, забывать, что многое из того, что сегодня доступно, совсем недавно казалось нереальным, и не из-за физических, а из-за социальных трудностей, т. е. потому, что мы не готовы были пойти на риск и вложить в исследование необходимые средства. И все же, в отличие от физических исследований, многие из которых проводятся сегодня в самых благоприятных экспериментальных условиях, состояние социальных исследований нельзя назвать блестящим. Многие эксперименты надолго останутся мечтами, несмотря на то, что они вовсе не являются «утопическими». На практике социальному исследователю остается только опираться на мысленные эксперименты и на анализ политических действий, хотя и то и другое с научной точки зрения оставляет желать много лучшего.
26. Ограничены ли обобщения рамками исторических периодов?
Тот факт, что проблема социальных экспериментов была рассмотрена нами прежде сколько-нибудь подробного обсуждения социологических законов, из теорий, гипотез или «обобщений», вовсе не означает что наблюдения и эксперименты предшествуют им логически. Напротив, именно теории предшествуют наблюдениям и экспериментам, и последние значимы лишь в связи с теоретическими проблемами. К тому же, чтобы наблюдение или эксперимент помогли нам тем или иным путем найти ответ, должен быть сформулирован сам вопрос. Другими словами, в терминах метода проб и ошибок, проба должна предшествовать ошибке; и как мы видели (в разделе 24), теория или гипотеза, которая всегда носит предварительный характер, есть не что иное, как часть пробы, а наблюдение и эксперимент помогают в своего рода «прополке» теорий, показывая, в чем они ошибаются. Поэтому я не верю в концепцию «метода обобщения», согласно которой наука начинает с наблюдений, из которых далее посредством процесса обобщения или индукции выводятся теории. Функция наблюдения и эксперимента скромнее — с их помощью мы проверяем теории, устраняя те, которые не выдерживают проверок; этот процесс «прополки» не только сдерживает, но и стимулирует теоретическую спекуляцию, направляя ее к новым ошибкам, которые, в свою очередь, опровергаются новыми наблюдениями и экспериментами.
В этом разделе критике будет подвергнуто историцистское утверждение (см. раздел 1) о том, что в социальных науках истинность обобщений, или по крайней мере наиболее важных из них, — ограничена конкретным историческим периодом, в котором делались соответствующие наблюдения. Я не буду обсуждать вопрос, насколько оправдан сам «метод обобщения», — с моей точки зрения, он несостоятелен; думаю, что историцистскую позицию можно опровергнуть и не доказывая ложности этого метода. К его обсуждению и к обсуждению отношения теории и эксперимента мы вернемся в разделе 28.
Начну с того, что большинство людей, живущих в определенный исторический период, склонны к ошибочному мнению, будто наблюдаемые ими регулярности являются универсальными законами социальной жизни и справедливы во всех типах общества. И действительно, только попав в чужую страну, мы замечаем, что наши привычки в отношении пищи, наши ритуалы приветствия и т. д. вовсе не столь общеприняты, как мы ранее полагали. Следовательно — и многие другие наши обобщения, сознаем мы это или нет, носят такой же характер, хотя и остаются неоспоренными, потому что совершить путешествие в другой исторический период мы не в состоянии. (Этот вывод был сделан, например, Гесиодом.) Другими словами, существует множество регулярностей, характерных только для нашего исторического периода; но мы склонны не замечать этого. Так что, к своему сожалению (особенно в периоды, когда происходит резкое социальное изменение), мы узнаем, что опирались на законы, которые утратили свою истинность.