Они вышли из сарая, Заяц тащил бензопилу. Король, наотрез, отказался что — либо делать и Заяц, трясясь от передаваемой пилой вибрации, повалил ближайшую сосну, едва не придавив ею Его Величество. Отпилив от ствола пару увесистых чубуков, Заяц покатил их к входной двери.
Король ничем не помогал, так что Зайцу пришлось позвать сестру, что бы она помогла внести дрова в дом.
Его Величество вошёл без приглашения.
Он оказался в довольно большой комнате, служивщей и гостиной и кухней одновременно. Стены гостиной, оклеянные пожелтевшими обоями, были увешаны головами убитых животных — кабанья голова, медвежья, волчья и, даже, олень с ветвистыми рогами — настоящая обитель заядлого живодёра.
— Интересно у вас тут, — Король, скрипя половицами, ходил по комнате, осматривая головы животных.
— Умею я пользоваться этой штучкой, — Зайчиха, занося второе полено, покосилась на висевшее на двух крючках ружьё.
— Но, я же, помнится запретил владение огнестрельным оружием, — заметил Король — во избежание актов неповиновения и гражданской непокорности. Я, даже, ножи с вилками запретил.
— Так ты же, это, плебеям запретил, — уточнила Зайчиха, запихивая полено в топку, большой печи, сложенной из красного кирпича.
— А вы, стало быть, патрицианского рода? — лицо Его Величества выразило сомнение.
— Всё — то тебе интересно, — Зайчиха взяла большой чугунный казан и, поднеся, его к Королю сказала — давай, высыпай гречу.
Его Величество вытряс содержимое кармана в казан.
— И второй выворачивай, — Зайчиха облизнулась.
— Хватит! — отрезал Король — Ступай стряпать!
Зайчиха, с непередаваемой злобой, поглядела на августейшего, но смолчала и вернулась к печи.
Король, в ожидании ужина, уселся на длиный, чёрного цвета, диван, стоявщий, посреди гостинной.
— Отведи его помыться, — бросила Зайчиха брату — а то он тут весь дом собой перепачкает.
— Идём, скупнёшься, — выполняя приказ сестры Заяц, взял Короля за полу хламиды и повёл в ванную комнату.
Зайчиха бросила взгляд в спину уходящему Королю и увидала, что, от пят и до затылка, королевское рубище совершенно изодрано, и в дырах сияют августейшие телеса.
— И дай ему, что — нибудь из твоих старых костюмов! — крикнула вслед брату Зайчиха — Пусть срамоту прикроет!
Заяц завёл Короля в ванную, комнату тесноватую, не к таким масштабам привык Его Величество, но всё необходимое имелось в наличии — душевая кабинка, глубокая чугунная ванна, унитаз с биде.
— Полезай под душ, — сказал Заяц — водица подогретая, мыло там есть.
Король, тут же, сбросил одежды, представ перед Зайцем во всей красе, и стал под лейку душа.
— Мой короля! — приказал Зайцу Его Величество.
— Да ты не охренел? — поинтересовался Заяц.
Но Его Величество поглядел на косого таким взором, что у Зайца сработал древний инстинкт чинопочитания и он, намылив мочалку, как загипнотизированный, стал натирать душистой пеной королевской тело.
— Пой! — приказал Король.
Заяц завыл:
— Нет! — оборвал его Король — Исполни арию Каварадосси перед расстрелом!
— Чего? — Заяц, аж, поперхнулся — Я из всех этих слов, только, что такое «расстрел» знаю.
— Пой, холуй! — не принимал оправданий Король.
И, сам даясь диву, Заяц затянул:
Когда омовение монарха было завершено и Заяц обтёр Его Величество махровым полотенцем, Король сказал:
— Желаю облегчиться!
— Надеюсь это — то ты сам сможешь сделать? — поинтересвался Заяц.
— Думаю да, — секундочку поразмыслив сказал Король.
Заяц освобождённо вздохнул и вышел из ванной комнаты. Рядом находилась маленькая комнатка — спальня самого Зайца, войдя туда, Заяц, порывшись в сундуке, вытянул свой старый костюм, когда — то он любил в нём щегольнуть, но давно минули те счастливые времена, Заяц сильно спал с тела и костюм стал ему безразмерно велик, да и моль изрядно обглодала его, вообщем, отдать, уже, не жалко.
Заяц свернул костюм, сунул под мышку и вернулся к ванной комнате. Он постучал в дверь.
— Ты, уже, справился? — крикнул через дверь Заяц.
Вместо ответа распахнулась дверь и Король, в костюме Адама, появился на пороге, в руках он держал, своё изорванное рубище.
— Можешь промыть, — сказал Его Величество.
— Что промыть? — не сообразил Заяц.
— За королём, — сказал Его Величество.
1