Мои мысли прервал гулкий удар и шлёпанье ног по мокрому полу тоннеля. Впереди замаячил огонёк, обжёгший мои, привыкшие к темноте глаза ярким фитилём.
— Давай, снимай с него камзол! Перепачкался весь!
— Да ничо страшного, отстирается, только вот дырку на спине зашивать придётся. Ловко ты его подрезал, он даже не пикнул.
— А чо ты хотел — сколько лет я промышляю! Меня этому удару научил на каторге один старый айтанец — у них так разведчики снимают часовых — рраз в почку — и тот даже пикнуть не успевает, заваливается, даже если живой — уже доходяга, не жилец. Ну давай, снимай всё, потом Калазу отнесём — ещё пару серебряников получим.
Люди зашлёпали ногами, завозились, а я переместился к ним ближе, осторожно подволакивая несгибающуюся ногу. Из клюки показалось жало стилета…короткое движение! — грабитель молча осел на грязный пол — действительно, не пикнул. При ударе в почку сразу падает кровяное давление и человек почти мгновенно теряет сознание, и быстро умирает от потери крови.
— Что с тобой, Карыз? Кто здесь? — бандит испуганно замахал фонарём из стороны в сторону — не подходи! Он достал длинный нож и стал махать им, как будто борясь с невидимым противником. Его красное лицо, покрытое прыщами, было залито потом, а вытаращенные глаза с ужасом смотрели в темноту…мимо меня. Он был освещён, как мишень — я метнул стилет, вонзившийся ему в грудь. Бандит уцепился за рукоять, пытаясь, в горячке вырвать из себя клинок, потом его глаза закатились ужу трупом он опустился рядом со своей жертвой.
Выждав некоторое время, я прислушался — вокруг было тихо, и только капли, падающие с потолка сырого тоннеля, да шорох крысиных лап, нарушали покой подземелья. Обшарив трупы, я обнаружил туго набитый мешочек с золотыми, который грабители взяли у жертвы, перстни, кольца, какую-то мелочёвку в виде серебряников и медяков. У убитого грабителями, в поясе, обнаружил непонятные документы — решил рассмотреть на досуге и сунул в котомку за спиной. Туда же отправились и все деньги. Амулетов я не обнаружил, ножи осмотрел — ничего дельного не было и я бросил их на месте.
Сегодня выход был удачным, и я, довольный, отправился восвояси. Дома я пересчитал деньги — оказалось двести золотых, а кроме того — в маленьком сафьяновом мешочке лежало несколько самоцветов, без огранки — похоже несколько небольших рубинов. Цену я их не знал, потому просто бросил мешочек в тайник под половицей и забыл про него.
За время моей «охоты» я заработал — с теми деньгами что отнял у Якоря — уже пять с половиной сотен золотых. По меркам этого мира я был вполне этак состоятельным человеком, хотя до моей мечты — «новой» ноги, мне ещё было ох как далеко. Однако — цель теперь была — кому не хочется стать полноценным здоровым человеком, после долгих лет боли и унижений…
Утром я, как обычно, был уже в школе. Ланкаста выстроил курсантов и объявил:
— Это ваш преподаватель по рукопашному и ножевому бою. Звать его господин Витор. Он преподаст вам уроки владения ножом — метание ножей, бой на ножах и обучит приёмам боя без оружия. Этим вы будете заниматься до обеда. После обеда — фехтование. Завтра — с утра фехтование, после обеда — с вами занимается Витор. Запоминайте график. Ну, всё — господин Витор, приступайте к занятиям, я покидаю вас.
Ланакаста незаметно мне подмигнул и удалился прочь. Я, опираясь на свою палку, обошёл строй угрюмо молчащих курсантов, осмотрел их, и спросил: