Неудобные вопросы-3. Надежда
Первое, на что я обратил внимание в кабинете у Хоуп — насколько тут мягкое кресло. Казалось, можно утонуть.
— Вы раньше обращались к специалисту? — спрашивала доктор. Ее ярко-красные губы задавали вопрос за вопросом, мне оставалось только отвечать.
— Нет.
— Вы упоминали, что вам выписывали таблетки. Антидепрессанты. Вы принимали их?
— Нет, — отвечаю я снова.
— Хорошо. Нужно будет понять, есть ли биологические изменения... Расскажете, что с вами не так? — Хоуп смотрит на меня мягким взглядом без капли укора.
— Скорее не со мной, а с нами.
— Вы хотите сказать, что вас двое?
— Да.
Одно из правил психоанализа — говорить то, что думаешь. В большей степени это касается личных ощущений, чем фактов. Поток мыслей в этот момент очень важен. Когда общаешься со специалистом, следует воспринимать его как чистый лист. Во время сеанса не нужно оценивать его как личность. Конечно, вы неизбежно будете рисовать у себя в голове портрет своего психоаналитика, но доктор поможет вам расценить себя правильно. Минимум эмоций, никаких предубеждений. Он не станет говорить о своих проблемах или желаниях.
— Как давно это происходит?
— Я уже и не вспомню, если честно.
Хоуп Скорсезе — интересная женщина, на вид сложно сказать, сколько ей лет. Когда смотришь на нее, не хочется гадать, какого она возраста. В голове лишь рождаются ассоциации, связанные с ее образом. Ангел. Спаситель. Надежда. Свет. Ее имя очень ей подходит. Лори рассказывал о ней теми же самыми словами. Еще Лори говорил, что она не любит связываться с полицией. Хотя, я и так не собирался разглашать ей что-то, что сделало бы меня опасным в глазах общественности.
Сегодня Хоуп в белом — пиджак и юбка-карандаш ниже колена. Ее волосы — светлый блонд, гармонировали с костюмом. Что по-настоящему выделялось в образе Хоуп, так это ее ярко-красная помада, забирающая все внимания на себя. Весь кабинет доктора Скорсезе был оформлен в соответствии с ее сегодняшним образом. Теплые тона — преимущественно белый и кремовый. Есть редкие вкрапления древесных и металла.
— Он может выйти с нами на связь?
— Я не контролирую его.
Особенно, когда дело касается неизвестных мне девушек.
Хоуп сказала, что я легко нахожу грань между собой и Шейдом. Это означает, что случай запущенный. Однако, все можно исправить. Процесс этот будет долгим и мучительным. Есть возможность образовать из того, что есть целостную личность. Шейд — весьма хаотичен, действует по своей, только ему известной логике. Действует довольно успешно — мы пока еще живы. Я мало о нем знаю. Хотелось бы просто провести черту и загнать все под шаблон. И это стало бы ошибкой. Хоуп понимала это. Поспешные выводы о том, что Шейд просто делает то, на что у меня не хватило бы духу, а я наоборот сама адекватность и скептичность — не более, чем просто наивная мысль. Искра, которая придет в голову любому, кто услышит о раздвоении личности. Не уверен, что Шейд — лишь осколок, а настоящий тут я. Он хочет, чтобы мы были друзьями. Шейд видит мою обиду. Могу его понять...
— Вы считаете, он принимает правильные решения?
— Да. Мне не нравится, что он контролирует принятие решений.
Хоуп многозначительно посмотрела в верхний правый угол комнаты.
Когда сидишь на мягком, кремового цвета кресле в кабинете у доктора Скорсезе, начинает казаться, что проблемы отошли на второй план. Вся эта обстановка сильно абстрагирует. Пятьдесят минут анабиоза, во время которого тебе снится что-то приятное. Даже часы тикают умиротворяюще. Дома звук часов заставляет бояться ускользающего времени.
Доктор Хоуп улыбается. Почему? Будто фальшивая нота, будто что-то идет в разрез с происходящим.
— Вы очень необычный и интересный человек, — она встала с кресла и подошла ко мне, — мне будет интересно продолжить наши сеансы.
Мы попрощались, я обещал зайти еще. В этом всем была какая-то магия, которую я не мог объяснить. Первый, кого я увидел, выйдя из кабинета был Шейд. Признаться, я не ожидал.
— Ты это серьезно?
— Как видишь.
— Мне не понравилось. Ты корчишь из себя ребенка. Ты же все понимаешь: либо мы с тобой дружим, и ты мне доверяешь, либо — не мешаешь.
Я направился в сторону парковки, а Шейд так и остался стоять у двери в кабинет.