Медленно поднялась Мария Магдалина.
– Я поняла, он все лжет. Он – предатель, и предал он Учителя нарочно и со знанием того, что он делает. Я вижу черную печать на нем. Смотрите, у него болезнь преступников.
Ученики отшатнулись от Иуды. Иуда громко рассмеялся. Капельки пота проступали на его лице, рыжие волосы были влажны, а зубы стучали. Глаза же его горели диким огнем, как у безумного.
Мария Магдалина подошла к нему и сказала:
– Иуда, будет лучше, если ты уйдешь сейчас.
Иуда уже не смеялся, он с головы до ног оглядел Марию, затем пристально, прищурившись, посмотрел ей прямо в лицо, в голубые ее глаза, облизнул сухие горячие губы и поднялся. Еще раз окинул он взглядом всех учеников.
– Это вы – предатели, – сказал он тихо, – вы не любили Иисуса. А я любил и люблю. Поэтому я шел за Ним и теперь пойду к Нему. Пейте вино, маленькие. – Иуда вышел.
Вернулись хозяйка дома и Марфа с посудой и водой.
– На улице такая суматоха, – сказала Марфа. – Говорят, видели живыми давно умерших людей, а едва появившаяся луна вся красная сделалась, словно кровью залитая.
Ученики переглянулись. В эту минуту вошел Иосиф Аримафейский.
– Вы все здесь? – сказал он. – Игемон разрешил похоронить Учителя. Кто идет со мной?
***
Наступила ночь, и Иуда торопился; он шел скорыми шагами к той скале, где уцепившись за безводную почву нависала над обрывом полузасохшая осина. Когда он шел по селению, люди, видевшие его из окон, говорили:
– Этот человек вышел в праздничную ночь на улицу, его убьет Бог Яхве.
Но Иуда шел и шел. Его бил озноб, его мучил завывающий ветер, его слух терзал собачий вой, а острые камни кололи ему ноги сквозь тонкую подошву сандалий. Но он шел, не останавливаясь, к своей цели сквозь ночь по неровной дороге, и красная страшная луна висела над ним и пророчила беду. Иуда дошел до осины, сел под ней и горько заплакал. Он почти терял сознание от усталости, голода и болезни, и надо было торопиться совершить задуманное.
Он посмотрел в темное небо.
– Ты уже там, – шептал он сквозь слезы. – Хотя бы там не оттолкни меня. Я ошибся: я не могу без Тебя прожить ни дня, я не хочу и мига дышать, если Тебя нет рядом. Я хочу быть только с Тобой. Ты же видишь теперь, кто окружал Тебя, а я пойду за Тобой, куда угодно, не побоюсь загубить душу свою ради Тебя. Я отрекаюсь от этого мира – и стану совершенным ради Тебя.
Иуда дрожащими руками снял с себя пояс, сделал петлю, провозившись с ней немного дольше, чем думал, проверил ее крепость, затем привязал другой конец к толстой ветви над обрывом, и в петлю продел свою большую горячую рыжую голову и сказал строго в небо:
– Иисус, я иду к Тебе. Я найду Тебя. Теперь мы навеки связаны. Навеки вместе. – Но тут ему показалось, что красная полная луна надсмехается над ним. Иуда погрозил ей кулаком и, оттолкнувшись от края скалы, прыгнул в обрыв – и повис.
***
Утром в субботу Каиафа вошел в комнату к тестю. Тот сидел за кипарисовым столиком с золоченными ножками и пил вино из золотой чаши с кровавыми рубинами, из той самой, которую ему преподнес в дар Понтий Пилат.
– Что теперь делать? – спросил Каиафа. – Мои люди не нашли его вчера.
Анна насмешливо глядел на зятя.
– Сегодня ничего не делать, сегодня суббота, к тому же сегодня праздник пасхи, первый день опресноков.
– Но он, я думаю, для нас опасен теперь? – недоумевал Каиафа.
Анна серьезно и трезво взглянул на Каиафу. Глаза его стали страшны. Каиафа вздрогнул и покачнулся под взглядом тестя.
– Уже ничего и делать не надо, первосвященник. Вчера мои люди нашли его удавленным на дереве.
Глава 30. Неожиданный поворот
Великое землетрясение началось в аду. Адовы миры, доселе неприступные и безысходные, трещали, скрипели и рушились. Падали крепостные стены, разрушались капища демонослужения, срывались с черно-лиловых гор огромные камни и с большим гулом обрушивались в моря и реки раскаленной магмы. Ад наполнился воем, воплями, визгом, треском, бряцанием, стуком, гулом. Все демоны от самых мелких до более крупных ринулись, спасаясь, в адову цитадель, в мир самого планетарного демона, черного исполина, три года тому назад приходившего в пустыню на встречу с Иисусом. Теперь черный исполин метался, стонал в бессильной злобе, переворачивал все, на что он натыкался, бросался всем, что попадалось ему. Он видел, как в ближайшем к цитадели страдалище рухнул мост через адову реку из огненной магмы. Все летело и вниз и вверх, в адовом плотном воздухе летали горящие головешки, мелкий черный пепел кружился и медленно опускался на поверхность адовых миров, словно черный снег. Мерзкие морды демонов были искажены от ужаса в ожидании своей участи.