– Странно, если у Него такая сила, что Он нападает на Закон, а наш твердый, верующий народ всё же идет за Ним, а не прогоняет прочь, почему же тогда Он опасается римлян? Иуда Галилеянин восставал именно против римлян, но Закон он чтил. А Этот все делает наоборот.
– Народ не везде Его принимает. Он несколько раз уже приходил в Назарет, но Его и слушать там не хотят; из Гадары Его тоже сначала прогнали, но во второй раз, когда Он пришел в Гадару, Его приняли и Его словам поверили. Еще в нескольких селениях Его не приняли.
– Как долго Он занимается целительством да проповедями?
– Уже полгода. Он побывал во многих городах и селениях. Обошел всю Галилею, был в Десятиградии, в Перее, в Кесарии Филипповой. Он не был лишь в Идумее и Самарии. Вот на праздники пришел в Иерусалим и, вероятно, надеется обойти всю Иудею. В Иерусалиме Он всего пять дней, но познакомился уже со многими жителями других городов иудейских и, вероятно, что они пригласят Его погостить у себя.
– Где Он остановился?
– Его видели в шатрах паломников под городскими стенами, а также в Виффагии. В городе Он не ночевал.
– С Ним много людей, – учеников, что ли?
– Около сотни. Есть также женщины. Они пришли с Ним из Галилеи и других мест. Но когда Он появляется в городе, Его сопровождают несколько учеников, человек восемь-девять.
– Сила! – усмехнулся Анна. – Ну а как Его принимают вообще в городе: Им больше довольны или не довольны?
– Торговцы и менялы – в обиде, богатые люди – оскорблены; чернь лишь Его слушает, и то не вся. Мне думается, в городе не знают, Кто Он и какие планы у этого Иисуса. Его слова здесь, в великом городе Закона, непонятны и оскорбительны.
– Вот и хорошо. Значит, у нас еще есть время. Главное, синедрион должен быть ни в чем не замешан. Мы – за народ. Это наш девиз, который синедрион должен провозглашать на всех площадях, улицах и переулках. Поэтому нам нужно направить взор римских властей на этого проходимца, смущающего народ. Ты что думаешь делать с жалобами торговцев?
– Я думал дать им ход…
– Ни в коем случае, Каиафа, – предостерег его Анна и налил себе еще вина. Это уже была третья чаша, и Анна был воодушевлен; мелкие полупьяные глазки его горели коварством. В такие минуты, за чашею вина, он всегда обдумывал свои страшные планы, и эти планы были всегда удачны, что знал Каиафа. – Мы разговоры о разрушении Храма Ему простим. Пока. – Анна немного растягивал слова. – Торговцам пусть передадут, что они будут торговать как торговали, пусть не волнуются. Но несколько жалоб – а нам нужны только два свидетеля – отложи, тщательно отбирая людей. Выдели человек пять-шесть торговцев, это про запас. Хорошо надо изучить их: кто они, откуда, их знакомства, взгляды – всё.
– Неужели нужен такой тщательный отбор? Да любой торговец нам даст свидетельство, какое нужно и когда нужно!
– Не нам, а народу. Поэтому любой – не нужен, – внушительно сказал Анна. – Нужен такой, чтобы молчал до поры, а когда надо – говорил. И говорил то, что нужно. И верил в то, что он говорит.
– Если хорошо заплатить…
– Заплатить?! – перебил его Анна и еще раз насмешливо посмотрел на сверкающие перстни Каиафы. – Не торопись, мой милый, разбрасываться деньгами налево и направо. Они, то есть деньги, этого не любят. Уж лучше убить, когда он нам станет не нужен. Так дешевле и надежнее.
– Ты шутишь, Анна?
– Шучу? А когда сыновья Иакова за бесчестие их сестры Дины избили жителей Сихема, разве они не волю нашего Бога творили? А то ли – поруганная вера! Что больше, мой милый: чистота веры или честное имя девы?
– Одно дело приговорить к казни, отомстить, но просто убить? И причем свидетелей, а не виновного? – не понимал Каиафа. – Я просто хочу получше уяснить себе твою мысль, мудрый Анна.
– А мысль такова: ты должен подыскать надежных людей, которые и без всякой платы будут держать язык за зубами. Тот, кто продается, ненадежен, мой милый. Преданности, преданности ищи, Каиафа. Нужны свидетели, преданные Закону, для которых Закон – и отец и мать. Задача очень трудная, поскольку придется искать свидетелей среди торговцев и менял. Служителей же Храма не трогать! Даже привратников. Все служители синагог должны вести себя очень осторожно. Следить за Ним тихо и незаметно. Вопросы, которые Ему будут предлагать, не должны вызывать подозрений ни у Него, ни у народа, тщательно их отрабатывать. Сведения об Его ответах, словах, поступках собирать и тщательно изучать. Повторяю, молва народная не должна ни в коем случае связывать Его арест или убийство с синедрионом. Казнить Его должны римляне и наш народ, а отдать приказ о казни – Пилат, именно он. Но ни римляне, ни народ не должны ничего заподозрить. Тогда твое первосвященство, мой милый, будет защищено как бы толстыми крепостными стенами. Ты удержишься у власти еще многие и многие годы, а я тебе помогу.