– Что с тобой, Искариот? – усмехнулся Симон.
– Ты был зелотом? – нахмурился еще более Иуда.
– Да что с тобой? – удивился Симон. – Фома так устал ловить за трапезой посуду вокруг тебя, что теперь приходит в себя – в саду гуляет. Да, Искариот, я не ожидал ни такой прыти от тебя, ни такой ловкости от него.
– Не смейся, Кананит. Ты зелот?
– Был зелотом, – спокойно ответил Симон и обратился к своему померанцу.
– Зелоты убивали всех, кто шел против веры, – сказал Иуда. – Убивали даже неверных иудеев.
Симон несколько задержал серьезный, задумчивый взгляд на лице Иуды.
– Кто не хочет освобождения своей земли от чужеземцев? Кто в нашей стране не хочет восстановления Израиля? – медленно сказал Симон. – Но убийство своих соотечественников, даже если они молятся другим богам, не по мне. Я сам не иудей, а израильтянин, но иудейской веры. Я был очень молод и хотел убивать только римлян. Зелоты обманули меня. Теперь я знаю, что кровью не купить власть.
– Ты перестал верить в кинжал и меч? – спросил Иуда, возлегая подле Симона.
– Кто возьмет в руки меч, от меча и погибнет, так учит нас Иисус. Разве две тысячи зелотов не были казнены на галилейских холмах?
– Как же купить власть, по-твоему?
– Если бы я не был когда-то зелотом, может быть, я и теперь думал бы, что власть – вопрос политики и права, а право определяется часто силой и оружием. Может, я до сих пор делил бы людей на хороших и плохих. Но я видел кровь израильтян, эллинов, иудеев. Мир обманут – власть понятие морали.
– Как так? – не понял Иуда. – Ты стал философом?
– Для людей до Иисуса власть и насилие были одно. То есть власть – это царство удовольствий для властителей и принуждение, несвобода для подчиненных. Один повелевает, другой вынужденно подчиняется. Такая власть – понятие права. Прав тот, кто властвует и неправ тот, кто в подчинении. Такое понятие о власти есть величайшее зло, ибо она покупает мерзкие удовольствия властителей за слезы и кровь угнетенных людей, у которых отобран один из величайших даров Бога – свобода выбора. Ни один человек не посмотрел на власть как на понятие нравственное. Поэтому все властители этого мира, даже те, кто вначале хотел блага, не осуществили истинной власти на земле. Человеческая природа, отравленная яйцехоре, и логика правовой власти быстро приводили к насилию как закону власти. Строгость, бич и меч, подкуп, запугивание, система наказаний – методы такой власти, чтобы добиться покорности и послушания. Даже мудрый Соломон, – добавил шепотом Симон, чтобы его не услышал Матфей, – ошибался. Он, например, утверждал родительскую власть на насилии: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына, а кто любит, тот с детства наказывает его». Но любовь и насилие несовместимы, как несовместимы аромат и зловоние. Учитель наш сказал, что власть и любовь должны быть одно. Итак, власть понятие морали.
– Значит, Иисус должен стать нашим царем и восстановить Израиль, утвердить иудейскую веру, – сказал Иуда, проговаривая свои мысли вслух. – Почему Он отказался от трона в окрестностях Вифсаиды? Почему в Десятиградии Он накормил четыре тысячи греков семью хлебами? Почему не пойдет и не возьмет трон Давида?
– Учитель знает, что делает, – ответил Симон. – С Ним Бог-Отец, с Ним Истина.
Подошли троюродные братья Иисуса по плоти. Иуда Иаковлев по прозвищу Фаддей и Иаков Алфеев. Их юные лица были радостны. Они прошли в глубь террасы и как бы спрятались за кадкой с карликовой пальмой. Оттуда иногда доносился их детский шепот и взрывы негромкого смеха.
Иуда, когда они проходили мимо него, лишь скользнул невидящим взглядом по «этой зелени». В его мозгу вертелся вопрос, вернее, два вопроса, но его внутренний голос посоветовал ему поостеречься и продолжить разговор в прежнем русле. Но язык его подвел: хотя заветных вопросов с него и не слетело, но Иуда почему-то спросил Симона:
– А Иаков, сводный брат Иисуса, тоже Его ученик?
– Иаков, сын Иосифа-плотника? – уточнил Симон. – Да, можно сказать, ученик… Да и остальные его сыновья и дочери ученики Иисуса.
– А сколько у Иосифа детей от первой жены? – удивленно спросил Иуда.
– Четыре сына и две дочери – Иаков, Иуда, Иуст, Симон, Ассия и Лидия. Иаков самый старший. Он теперь уже старик совсем. Когда в мир родился Учитель, все дети Иосифа уже были взрослыми и жили отдельно. Иаков же с рождения был посвящен в назореи. [Назореи (ессеи) – представители одной из трех иудейских сект. Они не вступали в брак, не ели мяса, рыбу, ели пищу, приготовленную на жарком солнце. Учение их испытало сильное влияние зороастрийской религиозной мысли. В общине ессеев воспитывался и маленький осиротевший Иоанн Креститель. – В.Б.]