– Да, так ты утверждаешь, что власть и любовь должны быть одно?
– Не я утверж…
– Это неважно, – перебил Иуда. – Мне не понятно, что такое любовь?.. и что тогда власть? Вот Соломон любовь к сыну измеряет розгой. Точного бы определения, а то размыто всё как-то.
– Власть – это деятельная, ответственная любовь, сила любви, – сказал Симон и потянулся рукой к вазе за новым померанцем. – А вот любовь…
– Не тяни, Кананит. Любовь – это…
– Понимаешь, Искариот, любовь это, когда себе скорее руку отгрызешь, чем причинишь страдание ближнему своему, когда в геену огненную спускаешься, чтобы своим телом оградить ближнего от огня, когда, себя не жалея, радость и благо несешь ближнему… Вот Соломон розгой измеряет родительскую любовь к сыну, а чем измерена родительская любовь в Иисусовой притче о блудном сыне? Вернулся непутевый блудный сын и получил от родителя своего вместо упреков и тумаков, слезы радости родителя о возвращении и роскошный обед как знаки любви. Любовь – это не намерения, а поступки. Вот назови мне хотя бы одного правителя, князя, царя, – сейчас или в прошлом, – который бы так относился к людям. Ибо людям мешают жить две ложные веры – вера в доброго царя и вера в жестокого Бога.
– Так вот я же и говорю об этом!.. – воскликнул громко Иуда, ударив себя в грудь кулаком. – Только Иисус…
– Мы только что такое видели! – воскликнул взбежавший на террасу Нафанаил Варфоломей. Он прислонился к колонне, чтобы отдышаться. Щеки его горели.
Следом за ним подошел спокойный с виду Филипп.
– Что случилось? – спросили Симон и Матфей. За пальмой в кадке тоже притихли.
– Мы с Филиппом, – сказал Нафанаил, – гуляли в окрестностях Иерихона…
– Неужели взалкали? – перебил с усмешкой Иуда.
– От глотка холодного вина не отказались бы, – ответил Филипп, возлегая на скамейке террасы.
– …не доходя до одного селения, – продолжал Нафанаил, – мы увидели мужчину средних лет, который нес на руках большого пса с окровавленной головой.
– А я было подумал!.. – разочарованно пробормотал Иуда.
– Мы его спросили, – продолжал Нафанаил, – что произошло и не требуется ли помощь…
– Ну и, конечно, ты вылечил пса, – усмехнулся Иуда.
– Легче исцелить пса, чем иного льва, – отмахнулся Нафанаил и продолжил: – И вот что он нам рассказал:
Он – одинокий человек, и уже несколько лет его дом стережет большой пес. Сегодня мужчина подумал, что пес его уже старый и плохо ему служит, поэтому решил утопить старого пса, а себе взять молодого. Повел он пса к реке, посадил в лодку и отплыл на середину реки, где глубже. Тут он выбросил пса в реку, а сам повернул к берегу. Увидев, что пес не собирается тонуть, а плывет за лодкой следом, он с силою ударил пса веслом по голове, чтобы оглушить его, но вдруг сам потерял равновесие и упал за борт лодки, а лодку подхватило течение. Мужчина не умеет плавать. Первые мгновения он барахтался в воде, кричал о помощи, но понял, что это конец и смиренно отдался реке. Теряя сознание, он почувствовал, что кто-то схватил его за рукав одежды и тащит куда-то. Очнулся он на берегу, а рядом сидел его старый пес, только что спасший ему жизнь.
– История интересная, – равнодушно пробормотал Иуда. – Ну и что?
– Я поражен силой любви этого пса. Хозяин его предал, хотел убить, – мол, старый стал, плохо служит ему, – даже окровавил псу голову, а пес его спас. Редкий человек способен на такую любовь, – ответил Нафанаил.
– Какая там любовь? – отмахнулся Иуда. – Обыкновенная глупая собачья преданность. Собаку бьешь, а она тебе руку лижет. Животные глупые и не способны на чувства.
– К сожалению, многие люди не способны на чувства, – сказал со своего места Филипп. – Вот где были чувства этого хозяина, когда он решился на такое да еще и исполнил? Я тоже думаю, что псом двигала любовь, а не преданность раба. Животные – создания Божьи, и они достойны нашего уважения. В данном случае животное оказалось морально выше человека. Еще великий философ Платон говорил, что «нельзя допускать, чтоб птицы и звери имели нравственное превосходство перед людьми». Вот так он пристыдил людей. Так что человеку есть над чем задуматься и над чем работать.