Выбрать главу

Попетляв по лабиринту узких улочек среди однообразных серых высоток Гостиной Слободы, «Лада» вырулила на проспект Посадника Николы Хоря и затерялась в потоке пятирядного движения.

— А побыстрей нельзя? — нервно поинтересовался господин Ступа, глядя, как мимо медленно и величественно проплывает памятник Олаву Безусому, словно регулировщик, стоящий на дорожной развязке.

— Пока никак нельзя-с, — услужливо отозвался водитель. — Штраф за превышение — двадцать пять гривен на ассигнации.

— Плевать.

— А если у меня права отымут?!

— Новые куплю.

— Воля ваша. — Водитель надавил на газ, и «Лада» начала резво, одну за другой, обходить машины, идущие параллельным курсом.

Через полчаса громады городских строений остались позади, и по обочинам замелькали стройные ряды аккуратных коттеджей. «Лада» подкатила к фигурным кованым воротам, за которыми возвышался трёхэтажный особняк в позднеахайском стиле.

— Жди здесь, — приказал хозяин своему кучеру и, не дожидаясь, пока откроются ворота, вышел из машины, приложил ладонь к распознающему устройству. Пока устройство думало, он нервно притопывал, а как только щёлкнул магнитный замок и калитка распахнулась, широкими торопливыми шагами направился к дому.

— Серафим! — крикнул он, едва войдя в сени. — Бегом сюда, бездельник.

Одна из дверей, ведущих на половину прислуги, распахнулась, и на пороге появился заспанный человек, похожий на хозяина, словно брат-близнец.

— Чего — опять на презентацию? — подавив зевок, спросил двойник, которого на самом деле звали вовсе не Серафимом, а просто в его обязанности входило откликаться на хозяйское имя.

— Нет! На Бергамы. Или ещё куда-нибудь. Лишь бы на курорт. И чтоб был всё время на виду.

— И когда? — Ему явно не хотелось никуда ехать, даже на курорт.

— Сейчас! — Настоящий Серафим уже начал подниматься по лестнице вверх, на ходу сбрасывая с себя одежду. — Одевайся в моё и пшёл вон в аэропорт! Машина у ворот. И чтоб пять дён честно отдыхал: валяйся на пляже, пиво пей и за бабами ухлёстывай. На! — Он протянул двойнику свою идентификационную карточку. — Тут двадцать тысяч на личном счету.

— Маловато будет, — попытался возразить двойник, но хозяин так глянул на него, что тот начал торопливо собирать в охапку разбросанные по лестнице брюки, жилетку, пиджак и ботинки.

— И чтоб не смел больше ублюдков плодить! — рявкнул на двойника Ступа, стоя на верхней ступеньке уже в одних носках и цветных трусах до колен. — Ты резвишься, а я их корми потом.

Через четверть часа Серафим Ступа, владелец посреднической конторы «Туда-сюда», счастливый обладатель лицензии на внешнеэкономическую деятельность по тридцати восьми позициям, друг семьи уездного посадника, депутат уездного вече, № 17 в книге почётных прихожан Собора Святого Саввы-Мореплавателя, попечитель двух детских приютов и одного дома ветеранов, вышел из собственного особняка, сел в собственный автомобиль и отправился во Внукодедово, аэропорт, 3,2 % акций которого принадлежали тоже ему.

А ещё через десять минут с чёрного хода того же особняка вышел слесарь-сантехник в синей униформе и висящей на плече сумкой с инструментом. От хозяина конторы «Туда-сюда» его отличали пара свежих морщинок над переносицей, накладные усы и отсутствие проседей на шевелюре. Он запер дверь собственным ключом на три оборота и направился к остановке рейсового автобуса, которая располагалась в полутора верстах — за лесопарковой зоной, чтобы бензиновая гарь и рёв моторов не беспокоили счастливых обладателей лимузинов и загородных вилл.

4 сентября, 19 ч. 05 мин., платформа 112 км.

Человек, одетый в потёртые парусиновые брюки и футболку, вышел из вагона пригородного поезда «Новаград — Курочки», ступил на платформу, имеющую название лишь по номеру версты, отсчитанной от начального пункта, и направился по узкой тропинке в лес мимо одиноко стоящей будки обходчика. Шёл он долго, и лишь когда почти стемнело, тропинка упёрлась в дубовые ворота, за которыми, бросая отблески на листву высоких деревьев, пылало пламя большого костра.

— Эй! — Он ударил стальным костылём по медному тазу, подвешенному на верёвочке. — Отворяйте, а то уйду.

В узкой прорези появились два глаза, едва заметно светящихся в темноте.

— Сер, ты, что ли? — хриплый надтреснутый голос прозвучал не вполне уверенно, и свечение глаз стало чуть ярче.