Девушка зло цыкнула и попятилась к двери.
Переходим к плану Б.
Нащупала замок и ввела код. Дверь противно запищала.
— Позволь мне. — Красивая мужская ладонь протиснулась между ее спиной и пультом, и нажала на пару клавиш. Принс уже совладал с собой. — Надеюсь тебя не надо просить держать язык за зубами? Институт.
— Я уже здесь не работаю.
— Что? Но…
Мы еще встретимся, ты даже соскучиться не успеешь…
Девушка прошмыгнула в закрывавшийся лифт и нажала на стоявшую особняком цифру.
Все плохое рано или поздно заканчивается, даже если для этого нужно сделать шаг в пропасть. Ты не успеешь меня уволить, папуля. Я уйду сама.
Глава 3.
Ночь давным—давно вступила в свои права. Удушливый серо—фиолетовый смог висел над городом уже много лет, не позволяя видеть волшебную россыпь звезд. Воздух сухой, горячий и неподвижный, неприятно царапал горло. То тут, то там мелькали дорогие аэромобили, молодые болваны на мотовайзерах² устроили головокружительный слалом, едва не поцеловавшись с землей; завизжал сиреной пролетающий мимо полицейский патруль, сквозь прозрачные информационные фильтры навязчиво сверкала неоновая реклама.
Какая тошнотворная серость
Принс с сожалением посмотрел на тяжелые облака и влетел в подземный гараж. Ему не впервые приходилось возвращаться далеко за полночь: по натуре жуткий трудоголик, а в минуты вдохновения забывал о еде, сне, других мелких житейских радостях. Когда—то доигрался до сильнейшего нервного истощения. Сам попал на долгие три недели в больницу, а на НИИНТ, из—за недопустимого обращения с персоналом, социальная полиция наложила огромный штраф. Но что делать, если скука разъедала изнутри как кислота, если все окружающие лица сливались в одно надоевшее размытое пятно. Принс чувствовал себя человеком без целей и желаний, с черной дырой вместо сердца.
Мужчина передал ключи от машины улыбчивому пареньку из сервисной службы; завтра любимая игрушка будет вымыта, наполнена доверху горючим, плюс ежедневное компьютерное сканирование. В его жизни нет места неожиданностям.
Зло — это вовсе не отсутствие добра, просто это такое добро.
Квартира талантливого ученого находилась в самом престижном районе города, в элитном доме, на самом удобном для проживания этаже, сконструированная самым модным инженером—дизайнером, но раздражала его самым примитивным образом. Хром, кожа, стекло, четкие линии и максимум минимума. В итоге: пусто, холодно и неуютно.
Точно так же как в моей душе.
Принс потер виски, чтобы избавиться от пульсирующей головной боли. Сегодня день не задался с утра: лаборантка — безмозглое силиконовое изделие, перепутала бумаги с вычислениями (это тогда, когда важна каждая запятая). В итоге он запорол опыт и взорвал дорогостоящего робота. Милли со своими бешеными набегами к концу дня надоела до желудочных колик — надо будет купить ей в ветеринарной аптеке “антисекс для крыс и прочих тварей” ну и… семейка Фокс.
Какую игру затеял этот старый интриган? Всю душу из меня вынимает своими наполеоновскими планами. Шахматная партия из трех фигур и десяти пешек. И еще не факт, что я в этой партии важная фигура. Как ему удалось загнать меня в угол? Почему я позволил собой так манипулировать? И кто в этой игре Белинда Фокс — пешка или же…?
Линда. Пожалуй, она единственная кто заставляет испытывать хоть какие—то эмоции. Пусть даже и отрицательные. Внешне хрустально—хрупкая как древнегреческая статуэтка, но стоит открыть рот, как руки сами тянутся свернуть ей шею.
Спрашивается, ну почему бы тебе не помолчать, женщина?
Принс тяжело вздохнул. Язык у некоторых представительниц слабого пола вообще бесполезный орган. Раз уж Господь лишил их разума, то уж мог бы и парализовать речевой аппарат. Так сказать — для равновесия в природе.
И для нашего, мужского душевного спокойствия… А что, для нормального функционирования им вполне достаточно мимики. Однако, в таком случае — закивают до смерти. Женщины, как и сны, редко бывают такими, какими их хочется видеть…