В ответ парень хмыкнул и показал подбородком на конструкцию из экзопластика.
— Эти банковские автоматы детская игрушка в руках блестящего хакера.
— Я воровством не занимаюсь.
— Считай это проверкой своих возможностей.
Удиви меня. Или ты полный нуль без своих умных игрушек?
— Я и так знаю собственный потенциал.
Он думает обо мне лучше, чем я есть на самом деле. Как тут прикажете взломать систему без сканера, микрокомпьютера и нужных программ? Пальцами? Я ж не терминатор.
— Хакер — это почти что вор: методы разные, но цель — одна!
— Знаешь, лебедь — это тоже почти что утка, но все—таки — лебедь!
— Вот и докажи, что ты лебедь, а не общипанная курица.
— В природе — чем ярче окрас, тем ядовитее особь! Поэтому, лучше я буду курицей. А ты можешь дальше шипеть и плеваться ядом.
Принс прищурил прекрасные глаза, шагнул вперед и прежде, чем она успела опомниться, обхватив ладонями лицо, крепко поцеловал в губы.
И снова здравствуйте… Стоит ему коснуться меня, и я превращаюсь в желе. Это не справедливо. Нужно, что бы было наоборот.
— Извини. Я сорвался. — Проникновенно прошептал он. Сказать, что Белинда удивилась, это ничего не сказать. Мягкое тепло расплывалось по всему телу. Она осторожно накрыла своей ладонью его руку. Заглянула в бездонные омуты. Веселые искры в их глубине, заставили опомнится и смущенно отдернуть руку.
— Нам нужно привести себя в человеческий облик, а то еще в тюрьму отправят, за бродяжничество.
— По—моему ты перепутала эпохи. За бродяжничество вздергивали в темные века.
— Не уверена, а рисковать не хочу. Посмотри на эти злобные лица. Смотрят друг на друга, словно волки!
— Волки не такие плохие животные, как о них говорят.
— Беру свои слова назад, они больше похожи на… платяных вшей. Такие же бесцветные, безликие и готовые хлебнуть чужой крови!
— Сомнительные у тебя знакомства. Ты, где видела платяных вшей?
— Пошли, вон там по—моему городской туалет.
Линда решительно потянула его за руку. Принс прикрыл глаза, стиснул зубы, но позволил немного покомандовать.
Лучше б мы нашли какую-нибудь дешевенькую гостиницу с горячим душем и компьютером с городским соединением. Девочке явно хочется острых ощущений. Острых ощущений у нее будет в избытке. И пусть потом не плачет.
Они двинулись против людского потока. Люди толкались, спешили сесть в свой вагон, что—то выкрикивали смотрители, смеялись и капризничали дети. Время от времени чей—то вскользь брошенный подозрительно—брезгливый взгляд, заставлял Линду смущенно втягивать голову в плечи. Изъеденная комплексами, она особенно мучительно переживала косые взгляды. Парень же шел с гордо поднятой головой, единственно, что выдавало его недовольство ситуацией, была улыбка убийцы и тяжелый, холодный взгляд.
Проходя мимо автомата с новыми газетами, они остановились и жадно просмотрели первые полосы. Какие—то смутно знакомые фамилии, смутно знакомые факты. Но по—настоящему заинтересовало одно.
Дата. 3 июня 2328 года.
— Нас перенесло всего—лишь на двадцать семь лет назад. Что скажешь? — Принс обернулся и с удивлением обнаружил, бледный соляной столп с безумным взором.
— У меня сегодня День рождения.
— Давай отметим его минутой молчания. — Предложил он.
У меня дурные предчувствия. Похоже, она не успела ввести время перемещения, а просто активировала по коду включения программы.
— Это просто судьба.
Вот теперь я точно узнаю, почему моя семья меня ненавидит. Почему родной отец ведет себя как худший враг. Почему меня бросила мать. И почему столько “почему”.
— Надеюсь, тебя не осенила очередная гениальная идея? — С тревогой спросил парень. Линда медленно кивнула.
Предчувствие еще никогда меня не обманывало. Черт.
Глава 7.
В тот самый миг, когда мы вступаем на избранную нами стезю, все прочие дороги исчезают. Однако, если прошлое тебя не пожалело, стоит ли жалеть о прошлом?