Глядя ей вслед, Мелани вдруг с болью в душе поняла, что все они – жители маленького городка, знавшие ее с детства, – стали с годами одной большой семьей. Они вместе радовались своим скромным успехам, делились свежими новостями, переживали друг за друга. И ей стало страшно все это разом потерять!
Отец прав. Расставание получается намного более тяжелым, чем она предполагала.
Щенок тихо заскулил. Мелани посмотрела на него, и пес завертел хвостом, встав на задние лапы.
– Ну что ж, пошли, – сказала она, и спаниель, понюхав, потянул ее вверх по трапу. Поднявшись на борт, Мелани положила пакет на диван, опустилась на ковер рядом с собакой и потрепала ее за уши.
Вдруг она заметила на ошейнике прикрепленный листочек бумаги. Взяв и развернув его, она, затаив дыхание, прочла.
«Начни пока с этой милой собачки, Мелани. Ухаживай за ней, корми, регулярно выгуливай. А когда будешь готова к чему-то большему, то возвращайся ко мне. Я уже вполне созрел для семейной жизни».
Ведь это ее собственные слова, сказанные раньше, в одной из бесед с Даррелом Уайтом! У Мелани сжалось сердце. Она действительно рискует лишиться самого главного. В Рокленде у нее остается семья – много любящих и преданных друзей. Среди которых Даррел Уайт. Он как в воду глядел и стремился ей дать то, в чем она нуждается больше всего. Но она настолько была скована страхом повторения прошлых ошибок, что не разглядела в его чувстве подлинной любви.
Это не та неразделенная, односторонняя любовь, когда приходится больше отдавать, чем получать взамен, – нет, это любовь равного, готового на все ради нее. Его дружеское участие, нежность и забота проявлялись во всем – верный признак большого искреннего чувства.
Они по-настоящему подружились, и эта дружба может служить прочной основой для серьезных чувств. Это скала, на которой можно построить совместную жизнь. Их отношения с Даррелом в корне отличаются от страстных, но скоротечных романов из прошлой жизни, которые оставляли в душе лишь горечь и разочарование.
Она многое узнала про Даррела Уайта, вплоть до мелочей, которые становятся известными лишь близкому человеку. А он терпеливо и не торопя события узнавал ее, чтобы потом переосмыслить собственную жизнь и поступки.
Взяв на руки рыжего спаниеля, Мелани вышла из кают-компании и спустилась по ступенькам трапа вниз. Внизу она едва не столкнулась с Синди Райт и бригадой телевизионщиков. Рядом с Синди находилось десятка полтора журналистов с блокнотами и фотоаппаратами. Один из помощников держал плакат с поздравительной надписью.
– Куда это вы собрались, мисс Пирсон? – обернувшись, воскликнула Синди. – Постойте! Вы ведь победитель. Вы не можете уйти. Нам нужно снять вас для программы новостей и взять интервью.
– Сожалею, но мне необходимо бежать, – спокойно ответила Мелани. Озираясь по сторонам, она пыталась отыскать в толпе Даррела Уайта. Он ведь не мог отойти слишком далеко, если недавно заходил в одну из палаток за собачьим кормом.
– Но… вы же победитель, – растерянно повторила Синди.
– Победа не имеет никакого значения, если я потеряю самое главное в жизни, – ответила Мелани и бросилась вслед за удаляющейся мисс Галлахер.
Та улыбнулась, увидев приближение Мелани, и махнула рукой в сторону сводчатого прохода с рекламным щитом кока-колы наверху. Не говоря ни слова, Мелани быстро пошла в указанном направлении. Щенок весело залаял, когда заметил вдали Даррела.
Он разговаривал со своим братом Гленном. Сердце Мелани наполнилось радостью. Она поняла, что не слишком опоздала.
Гленн покачал головой. Он что-то горячо объяснял брату. Мелани подошла поближе и прислушалась.
– Понимаешь, я понял, что счастлив и здесь, Даррел, – говорил Гленн. – По иронии судьбы крушение нашего с тобой предприятия сослужило мне хорошую службу. Вернувшись на родину, я понял, что главное для меня – это дочь, которой и нужно посвящать свою жизнь. Ты многое для меня сделал, брат, поэтому не нужно все время себя упрекать. Тогда все произошло просто из-за того, что мы неверно рассчитали силы, а ты слишком перегрузил себя работой. – Он улыбнулся. – Все идет как надо, Даррел. Дерзай и двигайся вперед. У тебя должно получиться… – Гленн отвел взгляд и, заметив рядом Мелани, широко улыбнулся. Кивнув в ее сторону, он похлопал Даррела по руке и тихо удалился прочь.
Даррел повернулся, и при виде Мелани лицо его посветлело. Щенок бросился вперед, вырвав поводок из рук Мелани и весело залаяв. Даррел присел на корточки и поймал спаниеля, взял его на руки, и тот принялся облизывать ему лицо.
– Привет, дружок. – Даррел потрепал спаниеля за ухом, и щенок прижался к нему и ласково заурчал. – Здравствуй, Мелани!
– Привет… – Ей так хотелось тоже прильнуть к его груди и забыть о том, что вокруг полно людей.
– Мне кажется, тебя песик любит гораздо сильнее.
– Ничего, надо для начала дать ему время, – ответил Даррел. – Как только он узнает тебя получше, то обязательно полюбит. Я обещаю это.
Глаза Даррела светились теплотой, и сердце Мелани подпрыгнуло. Нет, еще не слишком поздно!
– Знаешь, – начала она, подойдя ближе, – я пришла к выводу, что одна с собакой не справлюсь. Ведь мне нужно будет как-то управлять яхтой. А щенок тем временем сгрызет всю мебель.
– Да уж, с ним придется помучиться, – кивнул Даррел и почесал спаниеля за ухом. – Знаешь, я как-то не подумал об этом. Может, мне подержать его у себя до твоего возвращения?
Мелани покачала головой.
– Нет, я вполне готова для него, – ответила она и улыбнулась. – И для тебя тоже.
Даррел перестал ласкать собаку.
– Ты уверена? – после некоторой паузы спросил он.
– Когда я поговорила сегодня с отцом, я поняла, как много потеряли мои мать с отцом. Они ведь так и не получили шанс соединить свои жизни. Он по-прежнему любит ее, это слышно в его голосе. Но уже слишком поздно. – К глазам Мелани подступили слезы, и голос ее дрогнул. – Я не хочу, чтобы и нас с тобой постигла та же участь.
– Так ты говоришь… – затаив дыхание, спросил Даррел, – что хочешь встречаться со мной?
– Нет. Вовсе нет. – Мелани добродушно усмехнулась, заметив смущение и растерянность в его взгляде. – Мне не хочется просто ходить на свидания, – повторила она. – Я ведь знаю тебя уже лет двадцать, Даррел. По-моему, это вполне достаточный срок. Ты, кажется, предлагал мне замужество. Надеюсь, предложение остается в силе?
– Да… О да! – Даррел поставил щенка на землю и обнял Мелани. – Но разве не ты говорила, что брак – это рискованное предприятие?
– Но ты же знаешь, сколько сахара я кладу в кофе, – ответила Мелани. – Это неплохое начало. – Она положила голову ему на грудь. Ей сразу же стало легко и спокойно на душе. Вот здесь ее семья, ее дом. Не в Рокленде и не во Флориде. А вместе с Даррелом Уайтом. – Я… люблю тебя, – прошептала она.
Он заключил в ладони ее лицо, и глаза его засветились от радости.
– Ты не представляешь, как долго я ждал этих слов, Мелани. – Он, казалось, до сих пор не верил в то, что услышал. – Я тоже люблю тебя.
– Итак, ты возьмешь меня в жены?
– Постой, не так быстро. – Даррел прищурился, и на губах его промелькнула усмешка. – Сначала хотел бы задать тебе один вопрос.
– Какой? – недоверчиво покосилась на него Мелани.
– Ты умеешь готовить лимонный пирог? Ее лицо просияло.
– С этой задачей я справлюсь лучше всех! – воскликнула она и поцеловала его в щеку.
– Что ж, ладно. Тогда по рукам. Так и быть, я возьму тебя в жены и буду готовить тебе кофе, если ты всякий раз, когда я попрошу, испечешь мне мой любимый пирог. И так будет каждый день в нашей совместной долгой жизни.
– Согласна. – Мелани прищурилась. – Пожмем руки по этому поводу?
– Нет, у меня идея получше. – Даррел нагнулся и прильнул к ней губами, с каждой секундой прижимая к себе все крепче.
Маленький спаниель, которого держали за поводок, растерянно метался и скулил. Постепенно вокруг стали собираться зеваки. Люди с завистью смотрели на счастливую пару, и некоторые даже зааплодировали.
Опьяненный поцелуем, Даррел закрыл глаза и погладил волосы любимой.