Девушка качнулась вперед и снова замерла, поняв, что её мужчина сидит верхом на своём собеседнике. Глаза распахнулись шире, невольно отмечая влажные кудряшки, прилипшие ко лбу мужчины, высоко вздымающуюся от частого дыхания грудь и небольшой синяк чуть выше ключицы.
Надина зажмурилась.
Один…
— Ты…
Два…
— Ах…
Т-три…
— Должен!
Чет… тыре…
— Да!
Пять…
Шесть.
Дина распахнула глаза, и неверяще уставилась вперёд.
«Нет… Нет! Нет! Нет!..»
— Тре-етий… Да, да, да… Ра-а-аз! — Генрис прогнулся назад, закатив глаза и издав громкий стон.
Словно напоказ, мужчина немного приподнялся, демонстрируя на чём он сидел, наклонился вперёд, всем телом ложась на оппонента, и начал быстро двигать задницей, раз за разом насаживаясь на мужской член.
Дина буквально окаменела, глядя, как её любимый, её нежный и чуткий Рисик скачет на мужском члене!
Её передёргивало от его громких стонов наслаждения, так хорошо знакомых ей и столь редко слышимых в последнее время. Горло сдавило спазмом.
Внезапно Генрис начал замедляться, издав особо громкий стон, но это, видимо, не понравилось его любовнику, который издал недовольный стон и подмял «Рисика» под себя.
Дина почувствовала, как к горлу подступает тошнота, но не могла оторвать взгляда от этой сцены. Неизвестный буквально вдалбливал себя в тело Генриса, а тот лишь негромко, но непрерывно стонал от наслаждения. Он старался посильнее прижать ногами, тянулся за поцелуем.
В какой-то момент они замерли, и лишь теперь Дина ожила.
Она сделала осторожный шаг назад, снова споткнувшись об стоящие посреди коридора ботинки, и словно оцепенела, испуганно ожидая, что горе-любовники выскочат в коридор и заметят её.
— Это было кру-уто, — глухо прозвучал голос Генриса. — Но не думай…
Дина перевела дыхание и, стараясь больше не прислушиваться, выскользнула из квартиры. Осторожно, боясь издать звук, закрыла дверь, и торопливым, механическим шагом направилась вниз, даже не вспомнив про услужливо подмигивающий лифт, всё ещё ожидающий вызова с её этажа.
Не помня себя, не видя ничего вокруг, Надина пролетела по лестнице и лишь хлопок подъездной двери привёл её в чувство.
Моментально напомнил о себе горький ком в горле и девушка согнулась, стремясь избавиться от отвращения после увиденного.
Её в прямом смысле вывернуло наизнанку.
Глава 2. Эмоции не выход?
Больно.
Дина сидела на заднем сидении собственно авто и мерно раскачивалась, обняв колени.
Больно…
Горло саднило, словно в нём поселился непоседливый морской еж. Он ворочался, царапая изнутри, втыкая свои иголки и ломая их. Застрял внутри занозой, которую невозможно достать.
Глаза горели огнём, как в двенадцать, когда в них попал грязный снежок, пущенный меткой рукой одноклассницы.
А сердце тяжёлым куском стекла стучало в груди.
Генрис…
Милый, любимый…
…Азартно насаживается на мужской член и бесстыдно стонет от наслаждения.
В глазах защипало и Дина закрыла глаза, но стало только хуже.
…Незнакомец яростно трахает Генриса…
Дина зажмурилась и замотала головой.
Мужчины закачались словно на волнах, ускоряясь.
Влажное хлюпанье, прерывистые стоны, ритмичный скрип кровати…
Звуки эхом отдавались внутри черепа, давили изнутри, проникая глубже.
Больно.
…«Да-а!» — восторженный, страстный клич Генриса.
Дина с силой сжала голову, словно стремясь выдавить назойливую мысль.
Удерживающие косу шпильки сдвинулись, пронзая кожу. Созвучно финальному вскрику Генриса.
Слишком больно.
Дина взвыла, остервенело вытаскивая, буквально вырывая шпильки вместе с волосами.
Коса, лишившись поддержки, хлестнула по плечу и тяжёлым грузом легла на спину.
Надина всхлипнула. В глазах защипало, а ёж в горле ощетинился новыми иглами.
…«У меня сегодня третья годовщина»… Генрис счастливо стонал, медленно нанизывая себя на член.
Глаза заполнились слезами.
…«Ты должен третий ра-аз».
Дина всхлипнула, прижала ладони к лицу.
По щеке скатилась первая слезинка.
Вторая, третья…
Слезы текли водопадом, прожигали кожу, острыми льдинками вонзались в ладони и колени, расплывались безобразными кляксами по платью.
Красивому, праздничному… Для Ге-енриса.
…Вверх-вниз. «Да-а»…
Откуда-то из самого сердца вырвался надрывный вой разбившийся, утонувший в складках юбки.
Дина кусала губы, в бесплодной попытке сдержаться. Горло свело спазмом, но рвущийся изнутри вопль, больше похожий на скулеж, упрямо раздирал, прорывался наружу, невзирая на преграды.