Девушка нервно сглотнула, ощущая как к горлу снова подкатывает горький ком.
— Я… Наверно… Спать, — голос звучал хрипло, а пальцы предательски дрожали.
Неуверенно поднявшись из-за стола, Дина шарахнулась в сторону, краем глаза заметив странный жест Генриса и испугавшись, что он захочет её поддержать.
— Завря… — растерянно протянул парень, с тревогой глядя на возлюбленную, едва стоящую на ногах. — Тебе помочь?
— Нет, — Дина торопливо мотнула головой и, неестественно улыбнувшись, деревянной походкой поспешно покинула зал.
Таблетки всё ещё давали о себе знать — тело слушалось словно с запозданием, и идти в спальню пришлось буквально по стеночке.
Надина остановилась на пороге и выдохнула, прикрыв глаза. Лекарство наконец подействовало так, как должно было — приглушив эмоции и не давая им брать верх над разумом.
Дина судорожно дёрнула головой, отгоняя мысли и прошла в комнату, аккуратно опустилась на кровать и выдохнула, ощущая начинающийся мандраж.
Она лежала в собственной кровати, но ощущала себя зверем в клетке.
Чистое постельное бельё.
Такая мелочь. Обыденность.
Таблетка спасла её от эмоций, но не от мыслей. И мысли буквально сводили с ума.
Сомнения, страхи, подозрения. Они заполонили мозг и не позволяли расслабиться.
Надина с силой зажмурилась и даже закрыла глаза руками.
Шаги. Кровать просела под весом мужчины.
— Дин… Дина, — Генрис позвал негромко, но в его голосе слышалась тревога.
Девушка невольно всхлипнула.
— Дин, ну чего ты? — он наклонился ближе и Дина смогла почувствовать его дыхание на своих руках. — Ничего ведь страшного… Ты из-за отравления этого расстроилась? — он осторожно погладил её по предплечью. — Дин.
Надина неопределенно дёрнула плечами, не отрывая ладоней от лица.
— Завря, — нежно протянул Генрис, и девушка вздрогнула, замерла, словно испуганный кролик. — Ну что ты себе опять придумала? — он лёг рядом и осторожно притянул её к себе, начал гладить по спине. — Это ведь не последняя наша годовщина. Сложный проект, я ведь помню, ты говорила. Нервы. Дин, ерунда всё.
Девушка невольно шмыгнула носом, прислушиваясь к успокаивающему голосу. Вдыхая такой знакомый, приятный и любимый аромат. И объятия. Они обещали защиту.
Дина снова всхлипнула. Слёзы рвались наружу. Словно и не было таблетки и воздвигнутой ею плотины, запирающей эмоции.
Надина уткнулась носом в родное плечо и позволила себе плакать.
Генрис продолжал гладить по спине и шептал что-то успокаивающее.
Слёз хватило почти на десять минут, а потом мужчина мягко отстранился и осторожно вытер мокрые щёки, с нежностью глядя в глаза возлюбленной.
— Дин. Может ну его?
— Что? — девушка непонимающе шмыгнула носом, ещё не успев прийти в себя.
— Ну, проект этот, — Генрис поморщился. — Ты вон как себя извела… Тебе срочно нужен отпуск. Пару дней… — он отвёл взгляд и очаровательно покраснел. — Ты и я. Вдвоём.
Дина судорожно вдохнула, всё ещё не осознавая, о чём говорит мужчина.
Он вскочил с кровати и метнулся к столу, с которого принёс включенный ноут.
— Я тут… Присмотрел пару вариантов, — Генрис подсунул ей под нос компьютер с открытым браузером.
Дина оторопело моргнула и перевела взгляд на экран.
Автобусный тур на три дня с воодушевляющим названием «Райское наслаждение».
Надина перевела взгляд на Генриса, снова вчиталась в условия.
— Отпуск? — неуверенно уточнила.
— Дин. Ну серьёзно, — Генрис осуждающе покачал головой. — Ты за последние года три только и делала, что работала. И отпуска не брала ни разу. Давай хотя бы в этот раз. Хотя бы на три дня, — он тяжко вздохнул.
— Отпуск, — с сомнением протянула Дина, словно пробуя слово на вкус.
— Ну на тебя ведь смотреть страшно уже. Ты вся как зомби! И сегодня вообще… — он укоризненно замолчал.
— Звучит неплохо, — Надина слабо улыбнулась и снова посмотрела на экран. — Только не на три дня… Раз уж отпуск… Может Иштария?
— Ты что, это же дорого? — Генрис неестественно ужаснулся.
Девушка улыбнулась чуть шире, новым взглядом глядя на мужчину.
— Я помню, ты хотел… Для тебя мне ничего не жалко, — улыбка получилась почти нежной.
Глава 4. Реальность, что так похожа на кошмар
Ненавистные розы, разбросанные по квартире, устлавшие пол, висящие в воздухе, пришпиленные к потолку и источающие отвратительный сладковатый запах мужского парфюма.