- Прошу извинить, миледи.
-Вы прощены, сударь. – подыграла Алана, начиная собирать упавшую во время столкновения одежду. – Впредь, будьте благоразумнее.
- Благоразумие? Здесь оно не в чести, сударыня. – потом, обогнул ее, точно преграду, бросил: - Переодевайся, и жду тебя внизу.
-Где?
- Внизу, возле ресепшена.
-Но я думала….- промямлила, и тут же пожалела. Ни минуты отдыха с этим Эдвардсом.
-Ты в Париже, детка. Отоспишься на родине. Согласна?
Вот даже если и скажет нет, это вряд ли что-то изменит. Потому, медленно кивнув говорившему, спешно ретировалась в уже знакомую комнату. Натягивая вещи, пыталась просушить мокрые волосы.
- Черт тебя подери, Мартин Эдвардс, - ругалась, подкрашивая глаза.
Через пятнадцать минут, уже шла неуверенной походкой в сторону выхода. Все вокруг кричало о роскоши. Ей действительно не показалось в первый раз. А значит, что стоимость за ночь в этой гостинице баснословна.
Отмахнувшись от подобных, меркантильных мыслей, девушка ускорилась. И как только заприметила знакомую, широкоплечую фигуру, направилась прямо к ней.
Мартин стоял рядом с Бетраном. Они о чем-то эмоционально спорили. Из отрывков фраз Бржевская ничего не поняла. Но стоило ей быть замеченной управляющим, как тот сразу переменился в лице. Улыбнулся. Уже не дежурной улыбкой, а самой что ни на есть настоящей.
Алана улыбнулась в ответ.
Если все французы такие же, как этот Бертран, девушка уже заочно обожает их всех.
Эдвардс, заметив изменение в реакции старого друга, также обернулся. Увидев готовую девушка, не удержался от комментария. Его слова заставили девушку густо покраснеть:
- Вот знаешь, дружище, за что я ее полюбил? За скорость! Вот какая бы еще девушка собралась так быстро? – склонив голову немного влево, оценивающе пробежал по фигурке спутницы. – 15 минут – новый мировой рекорд, который должен быть внесен в книгу рекордом Гиннесса.
- Мне кажется, вы смущаете юную мадемуазель.
- Виноват, исправлюсь. – легко парировал тот, предлагая руку Алане. – Позволишь?
Да, процент галантности и внимания поражал. Еще эти стремительные перепады настроения. Как под них подстраиваться, Бржевская пока не знала.
- Куда отправимся?
- Мы в Париже? – задал вопрос, придерживая входную дверь.
- Да, - прошмыгнув мимо, кивнула собеседнику.
- Вот и возьмем от этого города все. - ей показалось, или Эдвардс говорил с каким-то скрытым смыслом? Отмахнувшись, услышала: - А для начала – шопинг, дорогая.
......
Шаги каблучков постепенно стихли. Их смягчил ворсовый ковер, лежавший на полу. Стоило им переступить порог номера во второй раз за день, девушка, не стесняясь своего спутника, устало шлепнулась на постель. Казалось, что все силы куда-то испарились. Или их выкачал неизвестный монстр, такой себе смазливый демон во плоти. И быть может было бы не так обидно, если бы она трудилась в школе, или день и ночь пахала в адвокатской конторе, или вагоны разгружала.
Тьфу! Тьфу! Тьфу!
В ее случае все было до банальности просто – Алану утомил шопинг.
Шопинг!
Шопинг!!!
Кому скажи, не поверят.
- Я больше не могу, - мысленно взвыла, сбрасывая на пол, казалось невероятно тяжелую обувь. Туда же полетела и верхняя одежда. Хотя стоит и признаться – стаскивать ее с себя, когда уже лежишь на мягкой кровати, было утомительным занятием. Мартин все это время наблюдал за ней. Понимающая ухмылка сверкала на его лице, демонстрируя белоснежные зубы. Типичные для всех американцев. Он продолжал хранить молчание, за что Алана была ему благодарна. Ведь если разобраться, то не смогла бы сейчас ответить честно, как бы отреагировала еще хотя бы на одну его колкую фразу!
Вместо этого, спутник буравил ее глазами. И плескалось в тех глазах столько самодовольства и чисто мужского удовлетворения, что Бржевской захотелось сделать нечто из ряда вон выходящее. Нечто такое, что смогло бы осадить зарвавшегося заказчика, опустить его с небес на землю. Нечто такое, что она себе никогда не позволяла.