И кстати, хорошо еще, что бабушка у меня была нормальной. Такая себе дородная украинка с Житомирской области, из глухой деревеньки. Вот она деда немного и перевоспитала. Жаль умерла давно, лет двадцать уже прошло.
Предок мой, Алан Алесович Бржевский, потомок некогда известного польского рода, а в нынешний момент, заслуженный научный деятель, профессор кафедры Высшей математики.
Писатель.
Он своему любимому техническому университету более 30 лет посвятил. Все писал статьи, помогал кому-то защищаться, куда-то ездил. Я не сильно вникала. Меня книги интересовали, литература. Родители же отправили учиться на факультет математики.
Хм…
Очень умно. Такая очередная семейная шутка. Ведь в нашей стране, с мизерными зарплатами педагогов, математика самый важный и незаменимый предмет. Хорошо еще, что параллельно, я курсы по психологии окончила. Даже диплом получила. Только без опыта работы, меня никуда не брали.
Случайным образом, чуть больше двух недель назад, обнаружила объявление о работе. Должность почти заурядная. Продавец консультант в ювелирный магазин. Главными требованиями к соискателю были: средний рост, красивый голос, знание английского языка, и еще – привлекательная внешность.
Учитывая то, что львиную долю моего заработка составляли занятие с абитуриентами и малышней, которые в математике не бум-бум, я решила рискнуть. Какая же была счастливая, когда прошла собеседование и получила эту должность.
Новый ювелирный дом “Amira” открывал первый бутик в Киеве, и я начала в нем работать. Единственное, что не учла в своей безумной эйфории, так это наличие женского коллектива. И пришлось мне с этими милейшими дЭвушками столкнуться в первый день стажировки.
Видели когда-нибудь змеиное кубло?
Поищите в сети, поймете, о чем я. Такое себе интересненькое столпотворение змеек. Кто больше, кто меньше. Шипят. Новости, наверное, обсуждают. Языки показывают. Милота, одним словом.
Каждая, слышите, каждая хотела выпендриться! Продемонстрировать себя перед начальством. Была бы их воля, они бы голые штабелями падали перед стариком, который являлся владельцем, и регулярно заглядывал в магазин.
Он даже со мной пару раз разговаривал. Интересовался, все ли хорошо и нравится ли мне работа. Что я могла ему сказать? Проходила стажировку, и хотела ее закончить успешно. Кивала, благодарила. Меня все устраивало, кроме напарниц. Но об этом ведь не скажешь владельцу.
Пока бежала к месту своей работы, оглядывалась по сторонам.
На улице декабрь в самом разгаре. Медленно шел мокрый снег, припорашивая активных пешеходов. Витрины и дома уже украшали разноцветные огоньки, шары, елочные подделки. В душе стало так тепло и по-детски радостно. Хочется прыгать, петь, кружиться и смеяться. Так заливисто и громко, как мы могли только в детстве, не скованные предрассудками и страхами.
Скоро Рождество и Новый Год.
В этот раз, мамы не будет. Я думаю, что она нашла себе ухажера в Польше, потому и не приедет. Вот честно, не буду ее осуждать. Просто, если бы она все же вырвалась, то избавила бы меня от необходимости встречать праздники с ворчливым стариком, которому абсолютно невозможно угодить.
Кутаясь глубже в вязаный шарф, я замерла перед пешеходным переходом. До работы оставалось пара минут, и в мыслях вспомнила коллектив. В ювелирном магазине у меня появилась напарница, которая, в принципе, может составить компанию на праздники. Роза, как и я была одинока. Недавно приехавшая в Киев, она отличалась легким характером, незабываемым и ни с чем несравнимым одесским юмором, и очаровательной улыбкой.
Загорелся зеленый свет, и я поспешила за толпой. У самого бордюра возникло столпотворение, которое я попыталась обойти справа. Всему винной огромные лужи, возникшие из-за обильных осадков. Пока пыталась маневрировать, кто-то из пешеходов резко толкнул меня локтем в бок. Ойкнув, я отскочила назад. Резкий клаксон движущей следом машины, заставил испуганно обернуться. Не хватало еще, чтобы в канун Рождества меня сбила машина!
По законам злого рока, в следующий миг и меня обдают из лужи.
- Твою мать! – крикнула я, разглядывая противные разводы, пропитывающие материал пуховика. Сонные зрители смотрели на меня. Кто - сочувствуя, кто - нагло ухмыляясь. Вот ведь люди пошли. Жестокие, циничные. А скоро праздник.