Однажды вечером в выходной я распил с Бруджи бутылку крепкого напитка, напоминающий ром с корицей. Под градусом он рассказал свою историю. Локсоров из Теократии изгоняют очень редко, но отец Бруджи умудрился совершить довольно тяжкое преступление. Он сочувствовал магам и помогал им сбегать из страны, но при одном из побегов пострадало святилище Нетурае. Отец Бруджи был признан главным виновником, его заточили в древе, а семью без гроша выслали на соседний континент, Катун. Скитания привели их в город Университета, но к этому времени болезнь пустила корни в теле матери. Благодаря своему происхождению, Бруджу было проще сдать экзамены на высококлассного слугу, и в итоге случай привел его ко мне на работу.
Бьялу я видел очень редко, ведь большую часть времени она проводила в тревожном сне. Но несколько раз мне удалось застать ее бодрствующую. Она была очень благодарна мне, как она выразилась: «За безмерную доброту, которой наделила меня сама Нетурае.» — Она пыталась сначала помогать по дому, но против совместного сопротивления от меня, своего сына, Трины и Киконтера противопоставить ничего не могла.
В Университете начинала кипеть работа. Приближался Магический турнир, на котором старшие студиозы показывали свои навыки и соревновались за различные призы, а вот поступившим не особо везло. Нас запрягали помогать с подготовкой.
Кто-то помогал возводить декорации и необходимые постройки. Часть отправили с сопровождением ловить зверей и монстров для магических боев и соревнований усмирителей. Подготавливать местности для соревнования по сбору ингредиентов и приготовления зелий. И многое другое. Почти по каждому аспекту магии должны были проходить турниры. В отдельности можно было отметить состязания неклассических способов сотворения заклинаний.
По городу откроются ярмарки, куда съедутся многие торговцы со всего мира, кроме Теократии. Хотя говорят, что некоторые особо изворотливые умудряются зарегистрироваться как торговцы от Союза или Графств.
Ко мне несколько раз приходили письма от труппы Васиры. Они рассказывали, как продолжили путешествовать и выступать по континенту Катун и что накопили полную сумму для путешествия на остров Университета. В одной деревне на них устроили травлю, так как местный священник проповедовал жуткую ксенофобию, которая как-то смогла укорениться в сердцах жителей деревни. Все успешно спаслись, все же зверолюди по своей природы сильнее обычных людей, только бык Борэль потерял один из своих рогов, когда камень из пращи угодил ему по голове.
Я сильно удивился, когда получил эти письма, ведь думал, что они забыли обо мне. Честно говоря, депрессия накатывала на меня все чаще и чаще. Все больше мне хотелось увидеть кого-нибудь из родных или хотя бы свою кошку. Дневник мой полнился воспоминаниями о прошлой жизни, и я не мог заставить себя перечитать уже написанные строчки.
Мара, Кайрана, Лира и некоторые мои однокурсники, которые хоть и не понимали, что со мной происходит, но состояние мое видели прекрасно, пытались помочь мне. Кто заставлял больше усердствовать в учебе, кто таскал меня на различные события и на прогулки, а кое-кто подрядил меня на чуть-ли не все подготовки, поэтому времени предаваться депрессии оставалось только во время приема еды и перед сном.
Впрочем, я не забывал о случае в коридоре. Каждый раз, когда я оставался один, мое внимание к окружающей обстановке возрастало. Кайрана однажды сообщила мне, что она попросила духов Хранителей присматривать за мной. В благодарность, я решил преподнести в подарок Кайране сервиз, так как в этот момент ее голем снова разбил стопку тарелок, а к пьедесталам духов я принес фруктов и сладостей. Ответ духов чуть не испачкал мне одежду: они решили поиграть со мной в салки, только я был не участником, а жертвой. Завертевшись в ураганной погоне друг за другом, они использовали меня в качестве препятствия, и я оказался в центре их игры.
Сбежав от них, я вспомнил, что мне нужно было помочь с транспортировкой пойманных зверей. В порту, в который прибывал корабль с ловцами и дичью, я был через двадцать минут. Благодаря рунной вязи, которую я заказал вплести в свою мантию, мне не пришлось обливаться потом, но одышка все равно присутствовала. Корабль только начали разгружать, и группа первогодок студиозов ожидала около трапа. Один из охотников, звали которого Льюис, сошел с корабля на трап и позвал нас с собой. Клеток с животными было всего три, звери спали, усыпленные заклинаниями.
Внезапно вся моя сущность вздрогнула от пронзительного взгляда из противоположной части трюма. Монолитная клетка высотой в три с половиной метра стояла в освещение множества магических светильников. Каждый из прутов был толщиной с руку взрослого мужчины и покрыт сложнейшей рунной вязью. Все остальные тоже заметили эту клетку и то, что находилось в ней. У некоторых с губ сорвался хриплый вздох, волосы другой части студентов встали дыбом, кто-то из чувствительных упал в обморок.
Клетку занимало… даже слово чудище не могло описать тот ужас, который будто сошел со страниц рассказов Лавкрафта. Мускулистое тело, переливавшееся синим и зелеными оттенками, стояло на пяти лапах, тело было формой похоже на яйцо. Больше всего ввергало в ужас огромное количество глаз и щупалец, покрывавших монстра. Среди всех глаз выделялся один размером с огромное блюдо и этот глаз смотрел точно на меня. Мой взгляд не мог оторваться от этого зрачка, в котором бурлила сама бездна космоса. В памяти всплыли строчки одного из произведений Лавкрафта: «…тот последний бесформенный кошмар в средоточии хаоса, который богомерзко клубится и бурлит в самом центре бесконечности — безграничный султан демонов Азатот».
— Грэк! — крикнул Льюис. — Ты зачем снял защитный полог?! Совсем сдурел? — из-за клеток с обычными животными вышел хихикающий полурослик, на которого и кричал наш провожатый.
— Всего лишь немного подшутил, Льюис. Хотя… — он рассматривал рухнувших в обморок индивидуумов. — Слабоваты первокурсники, слабоваты, — подбежав к стене трюма, полурослик закрыл нам обзор очень плотным пологом, но я все равно чувствовал взгляд этого существа.
Льюис распорядился привести в чувства потерявших сознание, а тех, кто вел себя неадекватно вывели на свежий морской воздух. Мне трудно было перевести дух, пока я чувствовал, что за мной наблюдают, но Грэк, переставший хихикать, быстро запряг студентов для транспортировки зверей. Сам процесс был устроен просто: все присутствовавшие студиозы были воздушниками, и, вливая магию в определенные части клеток, мы помогали создавать воздушные потоки, которые отрывали клетки от земли и толкали в нужное направление.
Когда меня сменили у клетки, я подошел к Льюису, который успокаивал девицу, что не могла до сих пор прийти в себя.
— Льюис? — обратился я к нему.
— Да, студиоз…? — он вопросительно поднял бровь.
— Студиоз Кир. Можно узнать, что это была за тварь в той клетке? — в этот момент девушка, которая только успокоилась и отошла от нас, снова начала всхлипывать. Льюис только бессильно махнул в ее сторону рукой.
— Эй ты! Да, да, отлынивающий, — Льюис подозвал филонившего дрока и поручил ему проводить девушку до медпункта и объяснить ситуацию. Для большей весомости он пригрозил, что зайдет в медпункт и спросит про нее. Если он узнает, что дрок не сделал порученного ему задание, то студент пожалеет об этом. — Теперь по поводу твоего вопроса, Кир. Скажу просто. Это порождение Месяца Ужаса, точнее, одной из тех тварей, что прорвались в наш мир. Они до сих бродят по нашему миру и приносят с собой разрушения и отчаяние.
— Зачем Вы притащили эту тварь в Университет? — волоски на моей спине до сих пор стояли дыбом.
— Один из архимагов утвердил использование этой твари для финала боевого турнира, — пожал он плечами. — Удивительно, но нашей группе очень удачно попался этот экземпляр.