Что он узнал?
Все люди связаны между собой особыми нитями, которые означают самые разные чувства. Нити могут иметь разную толщину, в зависимости от прочности связи, давности знакомства, полноты контакта. Нить появляется только когда контакт двусторонний. Если не поддерживать контакт, нить истончается и распадается.
Нити питают или лишают людей жизненной энергии. Нити — не только каналы связи, но и магистральные провода, по которым между людьми циркулирует жизненная энергия. Одни люди отдают энергию, а другие пожирают.
Нити имеют не только разную толщину, но и различные цвета, тому причиной чувства, которое люди питают друг к другу. Розовый — любовь. Зеленый означает дружбу. Синий — деловые отношения. Желтый сигнализирует о неприязни. Красный — это ненависть.
Нити могут переплетаться между собой, образуя узлы в пространстве, ведь люди постоянно контактируют, общаются, а их отношение меняется. Если нить достаточно прочна, а человек владеет навыками управления, он может рефлексивно дергать за нужные нити, как кукловод. Управлять ими, резать или снова связывать их могут только те, кто наделен особой способностью.
В Мире Связей обитают и другие существа — пузыри, плывущие в пространстве, гнусы, сосущие темную энергию, что-то вроде водорослей, растущих в местах ее скопления. Целая экосистема.
Кажется, все.
Илья не заметил, как пропустил свою остановку. Пришлось возвращаться назад. Отчего-то ему не хотелось смотреть в глаза прохожим. Даже детям. Но один раз это произошло. Оскальзываясь на подтаявших сугробах, он шел к рынку через квартал старой застройки. Из-за угла вышел худой парень лет двадцати. В руках он держал пульт дистанционного управления от игрушечной машинки, которая с жужжанием катилась в двух шагах впереди него. Перемигиваясь синими и красными огнями, машинка проехала мимо, прямо по раскисшему льду. Илья посмотрел в глаза парню — внимательные, острожные, по-детски наивные. Брови упрямо сходились к переносице. Илья содрогнулся при мысли о том, что с таким пареньком может сделать плохой человек.
Плохой, в смысле — дурной.
Он вышел к рынку.
Народ толкался и пихался в будничной суете покупок. В одном месте собралась кучка пенсионеров, оживленно что-то обсуждавших. Илья понял, что на этом месте должна была находиться будка Эдика. Подойдя поближе, он увидел обгоревший остов из арматуры и обвалившуюся крышу. Останки киоска чернели от копоти. Лужи от пожарных кранов, успевшие схватиться за ночь льдом, медленно таяли.
Вот и все, подумал Илья. Жив ли он? А домашнего адреса я и не знаю. И телефонов нет, чтобы созвониться. Краем уха услышал обрывки разговоров:
— Да местные бандиты его подпалили, потому что мешал он им.
— Так их, черножопых, понаехали!
— Бензином облили и подожгли, я видела.
— Менты с утра приезжали, протокол составили и делу конец. Замнут все.
— А хороший портной был, я ему куртку отдавала прострочить. И вовремя делал, и недорого. Куда теперь ходить?
Илья повернулся, чтобы уйти. За ним стоял старик с печальными глазами по имени Тигран. Они кивнули друг другу, и Илья пошел за стариком. Тигран ступал тяжело, прихрамывал на одну ногу. Из-под массивной шапки флюгером торчал нос, а очки напоминали два иллюминатора от маленькой подводной лодки. Илья и Тигран свернули к старым кварталам, плотно забитым частными домами. Сюда еще не добрались новостройки, но некоторые дома уже пустовали. Скорчились под грузом нечищеного наста, смотрели подслеповатыми дырами окон. Тигран привел их к дому каменной кладки. Постучал в калитку. Дверь открыла встревоженная женщина. Они обменялись со стариком парой фраз на армянском, женщина настороженно посмотрела на Илью, а потом отступила в сторону.
— Здравствуйте, — сказала она, — Проходите, пожалуйста.
Илья видел перед собой спину старика, которая равномерно качалась в такт его шагам, чуть сильнее в одну сторону. Они прошли через узкий дворик в сени, и сразу попали в центр суеты — дом полнился бегающими детьми, маленькими женщинами, и казалось, что все говорили одновременно. Тигран уверенно пробивал себе путь сквозь это море, проследовал по коридору на второй этаж, кряхтя, поднялся наверх, немного потоптался в небольшом предбаннике и вошел в комнатку, где кто-то сидел. Илья зашел следом. Прикрыли дверь, сразу стало тише. Илья огляделся и увидел диван, на котором, укутанный мохеровым одеялом, лежал Эдик. Выглядел портной паршиво. Левый глаз заплыл синяком глубокого лилового цвета — натуральная слива. Голова перебинтована. Нос распух, на губах кровоподтеки. Единственный уцелевший глаз радостно воззрился на Илью.