— А потом я нашел катушку, которую мне подарила тетя. Словно чувствовал, что она здесь, ждет меня. Я потянул за эту нить, и она привела меня к моему прошлому. Весь этот дом, все, что нас окружает, это все мое прошлое. Которое вдруг оказалось со мной. Оно всегда было со мной. И в нем заключена сила. А ее источник — здесь.
Он указал на катушку. Настя тронула ее пальцем, очень осторожно. Ничего не произошло.
— Не бойся. Она замыкается на мне. Правда, я никогда не думал, что нить может связывать человека и вещь.
— Значит, может.
— Получается, да.
— Еще я нашел вот это, — он передал девушке письмо. Настя долго изучала содержимое, нахмурившись, моргая, хотя текста там было четыре строчки.
— И что ты будешь делать дальше? Отправишься на поиски последней «нити»?
— Я ведь под подозрением, не забывай. Моя рожа, наверно, уже на всех столбах висит.
— А ты не думаешь, что кто-то это специально подстроил? Обставил все так, чтобы факты указывали на тебя.
— Конечно. Это не случайность. Но я не знаю, кто это. И зачем им это нужно.
— Мысли логически.
— Хорошо. Я общаюсь с портным. Другого портного убивают. Я под подозрением. И что из этого следует?
Настя покрутила свои кольца из хирургической стали. Одно кольцо у нее было в форме змеи. Другое — двойная спираль.
— Тебе открылся этот второй мир. Значит, для какой-то цели.
— Да.
— Но ты пока не знаешь, для какой.
— Нет. Может, ее вообще нет. Цели.
— Допустим. Все, что ты знаешь, это то, что люди связаны огромной сетью нитей, по которым между нами течет энергия. И в последнее время с сетью происходят какие-то… назовем их сбои. Нити рвутся. Люди замыкаются на себе. Перестают общаться. Теряют друзей и близких. Черт!
Она ошарашено уставилась на Илью.
— Что?
— Моя мама. У нас всегда были нормальные отношения. Но в последние два месяца все как-то изменилось. Причем из-за пустяка. Она мне что-то высказала, я ей нагрубила, одно за другим, покатилось как снежный ком. Мы поругались, орали друг на друга… хм. Да, это все объясняет. Так на чем мы остановились?
Илья вздохнул.
— На том, что пора сделать перерыв. Давай-ка езжай домой, а то мама будет волноваться.
— Я ее уже предупредила.
— А как же работа?
— Пусть катится лесом.
— Я не понял. Ты не дорожишь своим местом?
— Если меня вдруг уволят, я точно не буду убиваться. На самом деле взяла за свой счет отпуск на три дня.
Илья смотрел на нее и думал. Настя сказала:
— Вид у тебя вчера был дикий. Будто током ударили.
— По сути, так и получилось…
— А те, с нитками? Думаешь, они будут тебя искать?
— На самом деле их я боюсь больше, чем ментов. Ведь они такие же, как я. Умеют входить в Мир Связей. Умеют ими управлять.
— Офигеть. Ну прямо магия какая-то.
— Не опошляй, пожалуйста.
— Ладно, извини.
Он снова вздохнул.
— Слушай, ну по-любому, выходит, что эти твои новые способности и нарушение баланса в сети как-то связаны. Вопрос в том, как, — она взглянула на него, и ее глаза мистически блеснули. — Кто ты, Илья? Спаситель или антихрист?
Ему вдруг стало не по себе. По спине забегали мурашки.
— Что за глупости? Не говори так.
— Хорошо, сбавим темпы. Но позволь, я поделюсь с тобой своей точкой зрения?
— Валяй.
— Илья, ты — узел, на котором сходятся важные нити. Но для чего, непонятно.
Легче ему не стало, но за искренность девушки было приятно.
— Ладно. Давай обедать. От всех этих разговоров только есть хочется.
— О’кей, как скажешь. Ты у нас капитан.
— Где ты набралась всех этих выражений? Это сейчас в книжках так пишут?
Настя звонко засмеялась и убрала чашки. Пока она накрывала на стол, Илья еще раз пробежал глазами письмо тети Вики, исполненное синей шариковой ручкой на тетрадном листке:
«Илюша. Когда тебе будет казаться, что ты одинок и выхода нет, вспомни обо мне. Люди связаны гораздо сильнее, чем ты думаешь. Все люди, живые и мертвые.
Возможно, он и переутомился, но катушка шевельнулась. Слегка. Словно подул ветер и сдвинул ее на миллиметр. Илья смотрел на катушку, ожидая продолжения. Настя поставила на стол тарелки. Из скудного набора уцелевших вермишелей, остатков масла и купленных вчера продуктов она ухитрилась сварить супчик. Пахло заманчиво, но Илья все смотрел на катушку, боясь пропустить очередное движение.