В девушке, за которой он наблюдал, угадывалось деревенское происхождение. Крепкая фигура, сильные ноги, прямая спина и деловитость. Работала она неподалеку и всегда ходила с портфелем, нагружаясь в продуктовом отделе двумя-тремя солидными пакетами с едой. Илье нравилась точность ее движений. Четкость и грациозность. Это была Рабочая лошадка.
А третий клиент именовался Лирический. Просто Лирический.
И вот он возник в пятничной толпе.
— Эй, смотри, кажется твой?
— Ага, — Илья взглянул на монитор, где было видно худосочного паренька, который уселся на скамейку напротив магазина спортивных товаров. Илье нравилось за ним наблюдать. Парень с методичностью часового приходил по пятницам, иногда среди недели или в выходной, и усаживался на скамейку, словно кого-то ждал. Но на самом деле, повертев головой, он доставал книжку и погружался в чтение. Такие сессии продолжались по три-четыре часа, после чего парень уходил.
На этот раз клиент прошел мимо, миновал угол, направился прямиком к цветочному бутику. Купил там розу и вернулся к своей скамейке. Илья заворожено наблюдал за тем, как он переминается с ноги на ногу и чего-то ждет. Но так никого не дождавшись, парень оставил розу на скамейке и ушел.
Илья смотрел на одинокую розу, мимо которой проходили посетители и ждал. Происходящее на других мониторах перестало его волновать. Через пять минут мимо медленно прошла девушка в клетчатых брюках, не выпуская из рук телефона. Постояв немного возле спортивного, она увидела розу, посмотрела вокруг, кому-то позвонила и ушла. Роза осталась лежать.
— Улетела птичка, — Витя, оказывается, тоже приглядывал за происходящим. — Не, ну что за молодняк пошел? Проще друг другу «смску» написать, чем поговорить, даже если в одной комнате!
— Да, — бесцветно сказал Илья. — А ты у нас с каких это пор старпером заделался?
— Я-то что? Я же знаю меру, в отличие от некоторых.
— Слушай, Витя, — Илья внимательно посмотрел на коллегу. — Поздравляю с пополнением.
Глинкин вытаращил глаза. Кресло под ним угрожающе скрипнуло.
— Ты откуда знаешь? Я никому еще не говорил.
Илья смущенно ответил:
— Ну, что-то в тебе такое появилось. И потом, ты все мне пел, что Валька твоя уже на сохранении лежит, и со дня на день все случится.
— Это да… — Витя усмехнулся. — Ну, тогда и скрывать нечего. Вчера, без десяти полночь.
— Кто?
— Мужик, — гордо заявил Витя.
Илья протянул руку. Последовало крепкое рукопожатие.
— Ты бы хоть отпуск на пару дней взял, в честь такого дела. Думаю, Хрыч разрешит.
— Я и хочу, только после смены.
Остаток дня Илья выслушивал планы Васи по ремонту квартиры.
Завтра будет выходной. Не потому что суббота, а так выпадало по графику: отдыхали охранники сутки через двое. Поэтому после смены Илья отзвонился Ленке и отправился по адресу, указанному в записке Николая Михайловича. Ехать предстояло в ту же сторону, что и домой, но выходить раньше на пару остановок. Илья выскочил возле рынка, сейчас пустующего, но днем места очень оживленного. Покружив возле закрытых магазинчиков, увидел будку с надписью «Пошив одежды». Еще издали заметил, что окна темны, а дверь закрыта на замок. Но Илья пошел к будочке. Наверно, из-за врожденного упрямства, которое с детства заставляло его дергать ручки закрытых дверей, или звонить по телефону второй и третий раз, когда никто не брал трубку.
Будка была обшарпанная, но крепкая. Не киоск, а из разряда крытых маленьких лавочек, куда можно зайти. Илья прочитал на двери: «Пошив одежды выкройка ремонт обуви ткани». И внизу еще: «без обеда выходной воскресенье». Слова лепились без знаков препинания одно над другим. Пока он разглядывал надпись, к будке подошел приземистый кавказец с девочкой лет шести. Девочка была — сплошные глаза, бесформенный балахон, ножки-палочки. За спиной огромный розовый рюкзак. Кавказец был в кожаной куртке, в шапке гребешком, сильно протертых джинсах и туфлях. Покосился исподлобья, достал ключи и завозился с замком. Потом вдруг обернулся:
— Уважаемый, сегодня не работаем, приходите завтра.
Илья с трудом оторвался от созерцания девочки, перевел взгляд на кавказца:
— Вы хозяин?
— Я сегодня закончил работать, приходите завтра, — кавказец открыл дверь, не включая свет, залез внутрь, пошарил там и выбрался наружу с пакетом.
— Извините, то есть вы Эдик?
Кавказец замер. Потом закрыл дверь, медленно развернулся, снизу вверх мрачно глянул на Илью. Тот заторопился:
— Понимаете, я от Николая Михайловича, он мне дал ваш адрес.