Вторая ночь, и, мне снова приходиться наблюдать одну и ту же картину: Манорос заступив на дежурство, вместо того, чтобы высматривать опасность, все время пялиться на спящую красавицу. Вот не понимаю его! Сейчас, находясь, условно, наедине, самое время для более конкретных намеков, а он, лишь мимолетно приобнимет, в жесте поддержки, либо подаст руку, помогая пробраться сквозь особо густые заросли, уберет прядку волос… Почему он молчит? Ведь только слепой не заметит этого горящего взгляда, и всех тех чувств, которые так и рвутся из него. Но, Шая не слепа! Она ведь все понимает, но упорно делает вид, что ничего не происходит. Видимо, Тасохиор сильно задел ее чувства. Остается лишь надеяться на то, что это скоро пройдет.
Третий день, начинался почти так же, как и предыдущий. Не смотря на то, что путешествие проходило достаточно спокойно, уже не терпелось добраться до цивилизации. Нет, я не устал, просто хотелось, наконец, увидеть нечто новое. И вот, кое-что изменилось! Пернатый, потеряв бдительность, ушел немного вперед, поэтому не сразу заметил появление чужака. А вот я напрягся, всеми фибрами души ощущая что-то неладное — темное. Возможно, не совсем цельное, больше похожее на остаточный след некоего вмешательства, но, тем не менее, зловещее. И то, что Шая обрадовалась этому существу, сильно сбивало с толку. Она его знает! Но, как же мои чувства? Я не мог ошибиться!
— Саваш, — тихий, просящий голос олаи, резанул по сердцу. Я буквально прочувствовал все ее эмоции, направленные на… ехидно оскалившегося мужчину?! Нет! Уловив движение, не думая о последствиях, бросился вперед, чтобы загородить собой маленькую, застывшую в шоке колючку.
Она совсем не ожидала такой встречи. Но, ничего уже не изменить!
Боль прошила мгновенно, и я, чтобы не закричать, стиснул зубы. Напоминая себе, что все не зря! Шая будет жить! А я… еще один иргус уйдет за грань…
— Нееет… Кис… — теплые руки, пытались прижать к себе обмякшее тело, согреть, но все ускользало. Лишь напоследок, в мутной пелене, заметил движение, и падающее тело, недавно метнувшего кинжал мужчины… и ее голос: — Зачем ты со мной пошел? Зачем…
*Олаи — растение черного цвета, имеющее множество мелких, ярко зеленых игл. Цветет достаточно редко, но налюбоваться этим видением невозможно, так как крупные белые цветы, украшенные черными узорами, притягивают к себе не только внешним видом, но и исходящим от них приятным ароматом.
*Талтал — волшебное дом-дерево. Каждый иргус на свое совершеннолетие получает в дар от матушки природы, семечку, из которой вырастает определенного вида дерево, меняющее свой внутренний облик в зависимости от пожеланий хозяина.
8. Душа рвется на части. Шая
— Шая, да очнись же! — меня трясли, но это не давало результата. Словно весь мир рухнул, вместе с голубоглазкой лежащем на моих коленях. — Шая! — пальцы еще сильней сжимают легкую ткань его одеяния, будто именно таким способом, я могу удержать Киса тут, рядом. Не дать ему уйти! — Вспомни! Ты можешь помочь. Ну, давай же! — громкий рык у уха, и меня снова встряхнули.
— Он умирает, — почти шепотом, отвечаю, навязчивому голосу.
— И умрет, если ты не соберешь себя в кучу! — горячие ладони подняли мое лицо, и я, затаив дыхание, во все глаза уставилась на темного, который пытался достучаться до моего разума.
— Арс? — мне проще было поверить в то, что я сошла с ума от горя, но не в реальность — это не может быть правдой!
— Я, котенок, — большие пальцы аккуратно прошлись по щекам, стирая влажные дорожки, образовавшиеся от пролитых слез: — Но сейчас не время рассказов. Если хочешь ему помочь, — мое лицо отпустили, указывая на закрывшего глаза иргуса, — вспомни, как вылечила меня, и дракона. Ты ведь можешь! Призови свою силу, маленькая эсса!
Силу… В голове будто что-то щелкнуло, и перед глазами, за считаные мгновенья пронеслись картинки, где я, сидя над окровавленным телом темного, вливала в него ручейки магии, которые бесследно стягивали все разорванные ткани. А ведь он мог умереть, как и Кис…
— Кис… — разжав пальцы, выпустила ткань из захвата, и, позволив уложить голубоглазку на траву, подползла ближе. — Не отпущу тебя!
— Подожди! — одернул меня Арс, не дав вытащить кинжал из груди. — Это не метал.
— Ирзиаритум, — прошептала пересохшими от волнения губами. — И что делать?
— Сейчас я постараюсь наложить на уже пораженную область, стазис. А ты, — указал на сидящего с другой стороны Рона, — возьмешь свой кожаный жилет, и, обмотав им рукоять, резко вытащишь. Главное после, не трогай его руками! Шая, — серьезный взгляд на меня, — тут нужно не просто срастить ткани. В первую очередь следует вывести из организма яд, который уже течет по его венам, и только после, заниматься образовавшейся раной. Все поняли?
— А если у меня не получиться?! — реально было страшно, ведь до этого момента, я ничего подобного не делала. Да и в прошлые разы, все случалось само собой, а сейчас…
— Все будет хорошо. Доверься себе, и своей силе, она непременно поможет, ведь вы с ней одно целое!
После ведомых только темному, пассов, Рон, рывком вытащил кинжал, тут же отбрасывая его в сторону. Словно в его руках оказалось не холодное оружие, а самая настоящая, ядовитая змея, норовящая ужалить своего держателя. Хотя, даже в этой ситуации, мое сравнение недалеко ушло от истины. Но, это сейчас не так важно! В данный момент, нашему взору открылась глубокая, узкая, рана, из которой к всеобщему облегчению не вытекала кровь. Значит, Арс сделал все верно. Теперь моя очередь!
Сосредоточившись на ощущениях, мысленно потянулась к собравшемуся в области груди, комочку тепла, и, расположив ладони по обе стороны от раны, представила, как сияющий ручеек медленно, погружаясь вовнутрь, вытесняет из тела иргуса все то, что там быть не должно, все, что попало вместе с холодной породой, созданной для того, чтобы убивать. Так называемый — ирзиаритум… до сих пор не пойму, что это на самом деле — метал или все же камень? Впрочем, все стало неважно ведь вместо ожидаемой жидкости, которая по идее должна вытекать из раны, по моим едва мерцающим ладоням прошла дрожь, и я заорала не своим голосом:
— Ааа… — перепуганный Рон бросился мне на помощь, но темный, помешал ему, не позволив случиться непоправимому.
— Не лезь! — зарычал он, отводя полный ужаса взгляд в сторону. — Можешь навредить не только себе, но и ей.
— Не могу больше, — прошипела сквозь стиснутые зубы, наблюдая за тем, как едкие, ядовито-зеленые ручейки медленно, будто издеваясь, ползут от кончиков пальцев к костяшкам, поднимаясь все выше и выше, причиняя при этом невыносимую боль, от которой хотелось спастись, но… я не могла оторвать от иргуса ладони. Ведь если это сделать — он точно умрет! И это не просто слова! Сейчас мне приходилось прочувствовать на себе все то, что ощущал голубоглазка.
— Маленькая, — шептал крылатый, упав на колени возле меня, — держись. Ты выдержишь!
— Иначе не может быть! — слова темного прозвучали увереннее, чем слова лайши, но, это не помогало! С каждым миллиметром я будто умирала. Тело окутывала усталость, а стиснутые зубы, казалось вовек не разжать. Но, я ошибалась, думая, что именно это Ад! Когда яд начал ускорять свой бег, я вновь закричала, а после, сорвав голос, захрипела, упираясь лбом в грудь Кисайсара. Тело будто пронзали острые иглы, разрывая тонкие ткани на мелкие кусочки, которые казалось, больше никогда не срастутся. Да и чему срастаться? Нет больше, ни меня, ни иргуса, которого я так и не смогла спасти.