— Я знала, что ты приедешь… знала, что ты придешь, — нараспев произнесла она. — Я знала. Так и знала.
— Мин нас собрала.
— Ну конечно же, — уже смеясь, произнесла подруга. — Так я и думала.
— Ну же, давай выбираться.
Как только мы вышли в коридор, Дженет мертвой хваткой вцепилась в мою руку, и мы направились к главному выходу.
— Все происходило словно не со мной…
— Ситуация с Недом?
— Да.
— Как думаешь, что случилось?
— Не знаю. Может, он испугался, что его жизнь изменится… и так и есть, в смысле, конечно же изменится, ведь появился Коди.
— Само собой.
— Я думала об этом всю прошлую ночь, и единственное, что пришло в голову: у него сложилось представление о том, какой я должна быть. И, похоже, реальность не совпала с фантазией.
Дженет, как всегда, нашла логический ответ и придумала объяснение поведению мужа.
— И его мать не помогла.
— О, черт возьми, нет, — выругалась подруга, — и вот что я тебе скажу, если увижу ее, то… О, — Дженет внезапно замолчала, когда заметила Кэтрин. — Я знала, что она тоже будет здесь, как и ты. Все вы, ребята, мои друзья, клянусь богом, вы — мои ангелы-хранители.
Я похлопал подругу по руке, когда мы подошли к Кэтрин.
— Когда мама умирала, она сказала: «Детка, с тобой все будет хорошо. У тебя есть девочки, твои сестры, и у тебя есть Миро. Все они будут тебя оберегать до самой смерти».
— Не заставляй меня плакать, — проворчал я. — Я еще не выпил кофе.
Кэтрин и Дженет обнялись так крепко, что я думал, услышу треск костей. Через мгновение Кэтрин отпустила Дженет, и та вернулась ко мне, шокированная тем, что Кэтрин повернулась к доктору.
— Спасибо, что так хорошо о ней позаботились, — любезно произнесла Кэтрин доктору Эбботу, который кивал и мило улыбался.
И вот так мы втроем вышли на улицу, оказавшись под лучами утреннего солнца.
СНАЧАЛА МЫ ЗАЕХАЛИ ДОМОЙ к Дженет в Джорджтауне. И пока подруга принимала душ и переодевалась, Кэтрин собрала ее вещи, а я вещи Коди.
Дженет не хотела оставаться. Идеальная кроватка, идеальная комната, которую она сама выкрасила, все детали, которые она собственноручно тщательно расставила по местам, — теперь же ее тошнило при виде этой идеальной картины. Также я упаковал люльку — какое-то хитроумное приспособление для укачивания детей — и несколько других вещей, которые легко складывались и умещались в чемоданы.
— У Аруны дома есть детские вещи, — напомнил я Дженет, когда она сушила волосы.
— Да, — нервно кивнув, ответила подруга.
Я взял ее руки в свои.
— Дорогая, это же Ян и Аруна. Думаешь, они вернутся без Коди?
Дженет расплакалась, и я крепко стиснул ее в объятиях.
Кэтрин положила в чемодан кучу средств для лица, глаз и губ.
— Никогда больше не говори мне, что у меня до хрена вещей, — предупредил я. И впервые с тех пор, как мы вытащили Дженет из больницы, она улыбнулась.
— Разве мать Неда не живет в Мэриленде? — собрав все вещи, спросила Кэтрин.
— Она там жила, — объяснила Дженет, пока мы втроем спускались вниз, а я тащил четыре огромных набитых до отказа чемодана. — Но она переехала к нам сразу после рождения Коди, чтобы помогать.
— Ага, но у нее же где-то миллион внуков уже, разве нет?
— Но Нед — ее младший сын, — вздохнула Дженет, подруга выглядела измученной и… — О боже, как же больно-то!
— Что? — с тревогой спросил я.
— Где твой молокоотсос? — поинтересовалась Кэтрин, прекрасно поняв, в чем дело.
— Откуда ты знаешь, что нужно?
— Потому что она держалась за грудь, Мирослав.
— Обожаю, когда ты используешь мое полное имя.
— Знаю, — усмехнулась Кэтрин, затем достала молокоотсос для Дженет. И пока я смотрел телевизор, девушки возились с электрическим приспособлением для родящих.
— Миро, дорогой, — хихикая, произнесла Дженет. Было приятно снова услышать ее смех, — вместо того, чтобы пытаться заглушить громкий звук, почему бы тебе не пойти и не положить чемоданы в машину?
Я сделал, как велели.
Как только девушки закончили, я спрятал молокоотсос в багажник, а потом спросил Дженет, остались ли у Неда вещи ее матери, которые она хотела бы забрать.
— Будете смеяться, — тихо произнесла она.
Мы с Кэтрин одновременно повернулись и уставились на подругу.
— Все вещи, которые оставила мне мама, до сих пор хранятся в Чикаго.
— Там, где мы жили вместе? — переспросил я.
Дженет кивнула.
— Правда? — Кэтрин резко выдохнула и широко улыбнулась. — Как удачно!