— Но ты позволил офису… где?
— Сан-Антонио.
— Ты позволил им полагать, что это возможно.
— Это просто ставит их под всеобщее наблюдение, чтобы они не смогли улизнуть.
— Очень умно. Ты включил это в их документы о переводе?
— Разумеется.
Она кивнула.
— Ты быстро все продумал, Джонс, включив это в официальный план.
— Вы же не хуже меня знаете, что любые условия, включенные в план защиты свидетеля изначально, будут полной засадой для изменения в дальнейшем.
— Верно.
— Таким образом, я решил, что не возникнет никаких сомнений в том, что тетя последует за ними, если их местожительство когда-нибудь будет обнаружено.
— И тетю это устроило? Бросить все, если в этом возникнет необходимость?
— Она сказала, что готова на все ради девочек, — сообщил я, умолчав о том, что Роуэн Ву была вне себя от ярости, когда я рассказал ей, как жили Вэнь и Хань. Почему с ней не связались после того, как убили ее сводную сестру? Разве это не обычная практика просить об опеке семью, прежде чем кого-либо другого?
У меня не было для нее ответов, кроме как сказать, что никто не имел ни малейшего представления о ней или ее связи с девушками, пока они мне сами не рассказали.
— Ну что ж, хорошо, что я хочу взять их к себе, — произнесла Роуэн по телефону. — И я действительно хочу их забрать. Может, я и не гожусь на роль матери, но зато могу быть классной тетей.
У меня не было сомнений. Ее абсолютная готовность прыгнуть в омут с головой говорила о многом. Она уже даже нашла психотерапевта для девочек.
— Похоже, ты уверен в этой договоренности, — заметила Морин.
— Да, а еще, если что, девочки смогут связаться со мной. У них есть номер моего мобильного.
— Когда они уезжают?
— Сегодня вечером их доставят в Сан-Антонио на транспорте юстиций.
— Значит, девочки рассказали тебе обо всем этом.
— Да, Вэнь.
— Потому что знала тебя.
— Ну, она, конечно, не очень хорошо меня знает. Просто запомнила, когда я оформлял документы на ее поступление. С тех пор я ее не видел.
— И это было всего один раз.
Я молча кивнул.
— Ты, должно быть, производишь сильное впечатление.
Я?
Это прозвучало странно, потому что я сомневался, что дела обстоят именно так.
— Вообще-то, это Ян производит сильное впечатление. Я как бы меркну на его фоне, когда он рядом.
— Но все же не для маленьких девочек, которые ищут спасителя.
— «Спаситель» звучит как-то слишком, вам не кажется?
— Как думаешь, что сказала бы Вэнь Ли? Она встретила тебя сегодня в больнице по какой-то странной случайности, и вся ее жизнь в одночасье изменилась. Думаешь, она не видит в тебе своего спасителя?
— Она всего лишь маленькая девочка.
— Именно. Маленькая девочка, ищущая чуда.
Я покачал головой. Она совершенно сбила меня с толку. Я знал, кто я такой, точно не какой-нибудь там герой. Есть разница между тем, чтобы делать свою работу и выходить за рамки, вытворяя возможное и невозможное. Я сделал больше для Джосуэ, Кабота и Дрейка, потому что так уж сложилось. Но Вэнь и Хань Ли не были моей ответственностью, потому что не должны были быть. В мои обязанности не входило…
— А, — улыбнувшись произнесла Морин, указывая на мое лицо. — Вижу, ты все понял. Предполагалось, что работа Себреты Каллен — стоять между миром и этими девушками. Она не делала этого, не выполняла свою работу, и в результате происходили зверства. В некоторых случаях героизм заключается в том, чтобы просто делать то, что от нас требуется, и руководитель WITSEC — один из таких случаев. Если допустишь халатность, то разрушишь жизнь ребенка.
Замолчав, мы просто смотрели друг на друга.
— Вы же знаете, что все это чушь собачья, верно? В смысле, я не являюсь долгосрочным решением на этой должности. Вы же слышали Кейджа: я просто исполняющий обязанности. Он подберет человека, который будет руководить этим отделом. Я здесь до тех пор, пока он не найдет новую вас.
— Думаю, ты и есть новая я.
— Это просто глупо. Мы даже не похожи, — шутливо заметил я, пытаясь успокоить себя после того, как в груди взорвалась бомба. Как она могла просто произнести что-то подобное, не осознавая, что переворачивает этим всю мою жизнь с ног на голову? Потому что если я стану новой Прескотт, то как же тогда мое партнерство с Яном? Как же моя команда, которая стала жизненно важной частью моего существования? Это подразделение было моей семьей. Покинуть их невозможно.
Она одарила меня ослепительной улыбкой.
— В сущности, вопрос в том, с чем ты можешь смириться и от чего готов отказаться.