— Ну на хрен все это, — сказал я, повернувшись на пассажирском сиденье «бьюика GNX» 1987 года. Я настолько влюбился в этот драндулет, что даже спросил в отделе конфискации имущества, могу ли принять участие в аукционе и выкупить его. Ответственный маршал снисходительно выслушал мою просьбу, но самое худшее случилось потом, когда его начальник позвонил и рассказал об этом Кейджу, и мой босс поинтересовался у меня, не был ли я в тот момент обкурен.
— Тачка — высший класс, — сообщил Эмбри, откидываясь назад и устраиваясь поудобнее на кожаных сиденьях.
Я проигнорировал его.
— Мне хочется вернуться туда прямо сейчас, — признался я Яну, поглядывая на часы Hermès Cape Cod, подаренные Кэтрин.
Обычно подарки от нее не были такими дорогими, но случай с Хартли напугал мою подругу, поэтому у меня появилась вещь, передающая всю глубину ее любви. Позже она сказала, что я должен считать это подарком и на Рождество, и на день рождения, но так как вскоре после этого я получил пижаму, стало ясно, что Кэтрин забыла, сколько потратила. Вряд ли нейрохирург это вообще заметила, а учитывая, что ее муж был композитором — сочинял партитуры для кино и телевидения, — даже часы Hermès не были способны пробить брешь в их бюджете.
— Уже три пятнадцать, детка, — ответил Ян, крутя руль и разворачивая машину для возвращения в офис с Эмбри. — Мы можем сделать это завтра рано утром. Успеем приехать до обеда.
Я тяжко вздохнул.
— Договорились? — его голос звучал беспечно, словно не имело значения, сегодня все случится или завтра.
— Ян.
Он бросил взгляд в мою сторону, но, когда увидел выражение моего лица, вгляделся более внимательно.
— Медовый месяц уже отложен, потому что Дорси и Райана привлекли к перевозке. Я не буду откладывать наш брак даже на один день.
Ян пристально посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Эмбри, который благоразумно притих, а затем снова на меня.
— Если только все это действительно не имеет значения…
— Нет, — хрипло ответил Ян. Он выскочил с парковки на улицу, прямо на встречную полосу движения на Гарлем-авеню, а затем резко развернулся и утопил педаль газа в пол. Мы помчались как ракета, учитывая, что машина могла разгоняться до шестидесяти миль в час за пять секунд.
— Господи Иисусе! — прохрипел Эмбри с заднего сиденья.
Я позвонил Кейджу.
— Джонс, — ответил он, как всегда, таким тоном, словно я его утомлял.
— Мы вернемся примерно на час позже, босс. Мы берем перерыв, чтобы пожениться.
Прошла секунда.
— Прошу прощения?
— Бракосочетание. Мы планируем оформить все прямо сейчас.
После небольшой паузы Кейдж ответил:
— Ладно.
Когда я положил трубку, то улыбался.
— Счастлив? — поддразнил меня Ян, лавируя по дороге.
— Да, — удовлетворенно вздохнул я и положил руку ему на бедро.
— Нет, нет, лучше так не делать, — возразил он. — Я нуждаюсь в работе каждой клеточки мозга и всей моей реакции во время этой поездки.
— Да, оставь его в покое, — пробормотал Эмбри у меня за спиной.
Ничто не могло стереть с моего лица широченную ухмылку.
Мы добрались до другого конца города за пятнадцать минут — это был личный рекорд Яна Дойла, конечно, не без помощи «бьюика», — и в то время, как он парковался, я пошел регистрироваться. Ян быстро догнал меня, пробежав по длинному коридору, и я заметил, что поскольку нам сегодня не нужно было в офис, мы оба были одеты в брюки-карго, ботинки, футболки и плотные толстовки. На Яне красовалась наплечная и набедренная кобура, а у меня только наплечная, и у нас обоих имелись нагрудные значки на цепочках. Не так я себе все это представлял: мы должны были быть в костюмах, с бутоньерками и кольцами — именно так все происходило в моих фантазиях. Как бы то ни было, этому уже не суждено сбыться, потому что я сам уперся рогом, чтобы пожениться прямо сейчас. У меня имелась ужасная привычка настаивать на чем-то, но как только я понимал, что назад пути нет, то осознавал свою неправоту.
Ян сел рядом и взял меня за руку.
Я поднял голову, чтобы предложить подождать, но улыбка, которую он мне подарил, заставила промолчать, после чего Ян передал мне маленькую коробочку. Открыв крышку, я обнаружил два толстых золотых ободка счастья.
— Ты позаботился о них? — выдавил из себя я, вскинув голову.
— Носил их с собой целую неделю, — признался он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня. — Ты не единственный, кто хотел вступить в брак.
Тогда и моя спешка, и выбранное время — все перестало казаться ошибкой.