— Да, он настоящий засранец.
— Ты что, шутишь? — Но я знал, что это не шутка, и понимал задумку Элая. Он сидел с моим телефоном, посылая Яну фотографии, чтобы тот мог видеть, сколько веселья пропускает. Этот человек — злой гений, и я должен отблагодарить его.
— Нет, не шучу, — отрезал Ян, надутый и сердитый, но при этом совершенно очаровательный.
— Я хорошо смотрелся?
— Да. Очень, — он выплевывал каждое слово, и от этого выглядел еще очаровательней.
— Пьяным?
— Что?
— Я выглядел пьяным?
— О да. Твои глаза практически остекленели.
— Неужели?
— Они стали темными и влажными.
— Что тебе особенно нравится.
Ян хмыкнул.
— Ян? — закинул я сети, желая услышать эти слова.
— Что мне очень нравится. Да.
— Так ты боялся, что я сбегу с каким-нибудь моряком или что-то в этом роде?
— Нет, не с моряком, — бросил Ян раздраженно, с недовольством. — Скорее с тем типом, как там его зовут?
— Дейли.
— Что это вообще за имя такое?
— Ирландское, милый, этим вы похожи.
— Да хрена лысого мы похожи!
Я повернулся и обвил рукой его за шею, повиснув на ней.
— Не ревнуй.
— Кто, я ревную?
Я фыркнул.
— С какого перепуга я должен ревновать? — Его голос был низким и немного грубоватым.
— Абсолютно не к чему ревновать, — успокоил я, целуя его в щеку.
Он усмехнулся.
— Слушай, завтра вечером мы встречаемся за ужином с начальником управления.
— Зачем?
— Он хочет официально поговорить со мной о командной должности в группе специальных операций.
Я остановился и выпустил его руку. Ян повернулся ко мне, упершись руками в бедра.
— Что?
— Значит, он действительно хочет, чтобы ты принял эту должность.
Он кивнул.
— И что это означает?
— А это означает, что ты каждый день будешь ходить в бронежилете, — ухмыльнулся он.
Я подумал об Аруне.
Это была престранная вещь. Я стоял там, разговаривая с Яном, а в голове не было ничего, кроме мыслей о ней.
В прошлую субботу, когда Ян и Лиам отправились за покупками для нашего ставшего традиционным ужина с друзьями — Ян собирался приготовить какую-то запеканку с жутким названием, — мы с Аруной взяли ее дочь, Саджани, которой уже исполнилось три года, и Цыпу, мою собаку, на прогулку. Саджани решила, что ей нужны пончики, и мы уже шли к «Файеркейкс», лучшему месту, где их делают, когда Аруна вдруг спросила, хотим ли мы с Яном когда-нибудь иметь детей.
— Детей? — переспросил я, немного испугавшись, скрывая за усмешкой смущение. — Я? Думаешь, я могу быть чьим-то отцом?
Она повернулась и пристально посмотрела, словно оценивая.
— Думаю, если бы ты захотел им стать, то был бы замечательным отцом, потому что знаешь, каково это — расти без него, и поэтому был бы в этом деле лучшим.
— Или потому, что у меня есть кое-какие проблемы с тем, что от меня отказывались в прошлом, я могу подавить и оттолкнуть своего ребенка, — честно признался я, на какой-то момент чувствуя жалость к самому себе. Это чувство редко задерживалось; я был слишком доволен своей жизнью и теми людьми, которые находились в ней. Но все же имелись и недостающие кусочки пазла, которых не хватало из-за того, что у меня не было семьи, когда я был младше, и от уверенности, что я никому не нужен в этом мире. Все изменилось в колледже, когда я встретил Аруну и остальных своих ведьмочек, а позже и Яна.
Но я собственнически привязан к Яну и слабо мог представить, каково это — сосредоточиться на ребенке.
— Все отличается от твоих соображений, и, кроме того, ты уже родитель.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю о мальчиках. — Она имела в виду Кабота, Дрейка и Джосуэ. — Ты постоянно нянчишься с ними.
— Это совсем другое, — допустил я, пожав плечами. — Они все уже взрослые.
В ответ она фыркнула.
— Им еще далеко до взрослых.
— Да, но…
В этот момент зазвонил ее телефон, и когда Аруна увидела, кто звонит, то нахмурилась.
— Это Кэтрин, но ты все равно хотя бы подумай, ладно? В любом случае, есть у вас ребенок или нет, все будет в порядке. — Она закончила с улыбкой, которой показала, насколько я обожаем, а затем быстро ответила, нажав кнопку громкоговорителя: — Эй, Миро тоже здесь. А что слышно о нашей девочке?
— Когда я была там, с ней все было в порядке, — сказала Кэтрин на другом конце провода. — Я пробыла у нее три дня, и сначала она злилась, что я приехала из-за его звонка, но потом ее отпустило, и она была рада моему приезду.
— Я что-то не понимаю, — сказал я. — О чем вы?
— О Дженет, — резко выдохнула Аруна. — Нед думает, что у нее послеродовая депрессия, и позвонил Кэтрин, так что она летала проверить ее.