В ночной темени он шел между вагонами, некоторые из которых дергались и отъезжали, неизвестно в какую сторону. Проблуждав так более часа, прячась при этом от рабочих железной дороги, которые что-то проверяли, о чем-то перекликались, он пришел в растерянность. Наконец он решил, что безопасней все же будет спросить у какого-нибудь железнодорожника как доехать зайцем до, например, Бухары, чем рисковать быть завезенным куда-то не туда.
Завидев в очередной раз рабочего, пожилого узбека, обходящего с фонарем состав и постукивающего молотком по железной коробке над колесной парой, он не стал прятаться, а обратился с вежливым вопросом:
- Ака-джан, какой поезд идет на Самарканд, а?
Железнодорожник без удивления взглянул на него, направив прямо в лицо луч фонаря.
- Вот этот состав идет на Самарканд минут через двадцать. Там сзади есть пустой вагон, пятый или шестой отсюда. Отодвинь двери и залезай, спокойно доедешь.
- Рахмат, ака-джан, - не скрывая радости ответил Исмат и пошел в указанном направлении. Он отсчитал подсказанное число вагонов и попытался отодвинуть дверь. Та тяжело пошла в сторону. Прежде, чем забраться в темное пространство, откуда пахнуло накопившимся за день теплом, он поглядел вдоль состава: железнодорожник так же неспешно шел, постукивая молотком по железу, и луч его фонарика то отражался от отполированных колесами рельсов, то взлетал в темное небо.
В полной темени Исмат, вытянув вперед одну руку, а другою касаясь стенки, обошел весь вагон по периметру и не столкнулся ни с чем. Вагон, действительно, был пуст, если, конечно, не находилось чего-нибудь в его центре. Надо было признать, что ничего, на чем можно было прилечь и отдохнуть, здесь тоже не было. Усталый от бессонной ночи беглец лег прямо на крепкий дощатый пол и, подложив под голову сумку, быстро заснул, не дождавшись отправления состава…
Проснулся он, когда состав стал замедлять свой размеренный ход и медленно остановился. Исмат лежал, прислушиваясь. Прошло минут десять - никаких звуков. Стало понятно, что поезд остановился на разъезде. Вскоре протарахтел по соседней колее встречный, и поезд опять набрал скорость, мерно постукивая на стыках рельсов. Исмат выглянул в щель в дверях - снаружи все еще было темно. Он лег на другой бок, все также скрючившись, и пытался вновь заснуть, но сон, однако, не шел.
Вот так, нежданно-негаданно, прервалась, казалось бы, уже свитая нить судьбы из сегодня в завтра. Еще каких-нибудь полчаса ссудил бы ему рок на этой стезе, и ехал бы он рядом с любимой своей Айше в плацкартном вагоне, обсуждая совместные действия на ближайшие дни. Прибыли бы они в Мелитополь, Сафие бросилась бы ему на шею, строго оглядела бы избранника дочери матушка Хатидже, он бы чувствовал себя поначалу стесненно, а потом привык бы, освоился бы. Потом Айше поступила бы в институт, и он поехал бы к ней в Казань… Но судьба столкнула его с этим мерзким мальчишкой, с одним, может быть, из двух-трех человек на всей земле, которые могли его узнать и хотели бы при том сотворить ему пакость. Такая вот странная маловероятная встреча! Хотело ли Провидение вновь подвергнуть его испытанию, имело ли Оно целью разорвать нити, связавшие его судьбу с судьбой самой самоотверженной девушки на всем свете? Однако он будет разумен и осторожен, он добудет деньги, приобретет другое имя, и он вернется к своей Айше!
Глава 9
Начало пятьдесят третьего года не сулило великой стране никаких радостей. Во многих областях не хватало хлеба, люди занимали очередь у магазина с вечера, чтобы суметь утром получить в одни руки два теплых еще кирпичика. Сахар нерегулярно продавали по месту работы – килограмм или два в одни руки. Что касается таких продуктов, как сливочное масло и мясо, то их можно было приобрести только на рынках по высокой цене, недоступной для живущих на зарплату людей - таких в городах было большинство. Сельские жители пробавлялись огородами и домашним скотом, в городах же достаток имели только вороватые директора и главные бухгалтера производственных предприятий и работники торговли. И еще был очень немногочисленный, но весьма заметный слой населения, именуемый артельщиками. Артели были фактически частными предприятия, иногда большими, иногда совсем маленькими. Маленькие, пока они таковыми оставались, занимаясь ремонтом обуви жителей соседних домов или выпеканием лепешек, никого не интересовали. Зато крупные артели были источником безбедного существования не только для их владельцев, но и для местного начальства. Именно те, кто был связан с артелями, могли себе позволить покупать на рынке и сливочное масло, и мясо.