Теперь надо добираться до этого острова, до Васильевского Острова, подумал парень. Что ж, дотемна, может быть, доберусь. Интересно, далеко отсюда до Медного Всадника?
Он пошел вдоль набережной и вдруг увидел его. Нет, сперва он увидел огромное здание с золотым куполом, вокруг купола сидели зеленые фигуры разных святых, огромные надписи шли по фронтону. Пораженный красотой и величием этого собора он не сразу заметил Медного Всадника, а когда заметил, то понял, что перед ним Исакий и что стоит он, недавний зек Февзи, на Сенатской площади.
Посидев на холодных скамейках в пустынном саду, насытив свой взор видами, наполнявшими заветные строки Пушкина и повести о столь полюбившихся ему декабристах, борцах с российским самодержавием, Февзи решил, что пора отправляться на Васильевский Остров. Время приближалось к полудню. Он уже давно приметил располагавшуюся неподалеку пристань и теперь пошел к ней. Окошечко кассы, где летом продавали билеты на прогулочные катера, теперь было закрыто. Рядом рабочие возились с какими-то кабелями. Февзи подошел к ним и спросил, когда будет пароход до Васильевского Острова. Рабочий удивленно на него поглядел и ответил, что на Васильевский катера не ходят. Февзи оторопело отошел, но потом опять вернулся и спросил, а как же, мол, можно добраться до этого острова. Мужики весело рассмеялись и показали на противоположный берег Невы.
- Вот он, Васильевский Остров! От Дворца профсоюзов трамвай туда ходит!
Смущенный Февзи поблагодарил рабочих и от растерянности даже не спросил, где же этот Дворец профсоюзов, но вновь обращаться к занятым людям не стал, а пошел в сторону Исакия. Там ему разъяснили, где посадка на трамвай, идущий на Васильевский Остров, и вскоре Февзи уже из окна трамвая смотрел на воды Невы, протекающей под мостом...
Еще раз милиционер остановил его возле старой церкви на самом Васильевском, внимательно прочитал обе справки и, помешкав, все же не стал задерживать. Февзи решил, что надо немедленно найти дом на одной из линий, то есть, как он понимал, улиц, Васильевского Острова, где должен проживать Олег, и стараться не попадаться на глаза милиционеров, а то, неровен час, захомутают его у самой цели...
...Поднявшись на второй этаж, Февзи нажал кнопку звонка, подождал и нажал трижды. За дверью никакого движения. Было около четырех часов дня. Значит, отец Олега еще на работе, а сам Олег в институте. Надо подождать. Февзи вышел во двор и присел на скамью у дверей. Изредка проходящие жильцы подозрительно косились на парня, и он решил пойти и пересидеть где-нибудь снаружи. Выйдя из здания, он заметил малолюдную боковую улицу, на которой стояла заброшенная церковь, рядом оказался небольшой неухоженный сад. Там и провел недавний зек часа три, чтобы уж наверняка застать своего друга дома.
Сняв бушлат и шапку, Февзи положил их на подоконник и, нажав на кнопку звонка, прислушался: в квартире раздался шорох ног. Кто-то подошел к дверям и повозившись с замком отворил ее. Февзи узнал в худощавом молодом мужчине Олега.
- Вам кого? - именно такого вопроса и ждал Февзи. Он придвинулся к дверям так, чтобы свет от электрической лампочки упал на его лицо.
- Олег, это я, Февзи...
Олег пригляделся и протянул обе руки:
- Февзи! Так что же ты стоишь! Заходи!
Молодые люди обнялись и стояли так какое-то время.
- Какими судьбами? Вот это сюрприз! Сколько лет прошло! Проходи, раздевайся.
Февзи забрал с подоконника на лестничной площадке свою зековскую экипировку и посмотрев на вешалку, бросил на пол шапку и поверх нее бушлат.
- Проходи! Мой руки, сейчас ужинать будем.
Февзи понял, что Олег рад его приходу. Но он еще не знал, как отнесется к нежданному гостю отец его друга. Он прошел в маленькую тесную кухню, помыл руки под умывальником и вошел в комнату.
- Садись к столу, - Олег поставил на стол тарелки, и принес из кухни миску с горячей картошкой в мундире, да еще и банку с кусочками селедки. Февзи между тем оглядел довольно благоустроенную комнату с диваном, письменным столом и широким книжным шкафом. Рядом со шкафом дверь вела в другую комнату.
- Февзи, друг! Ну, ты даешь! Как ты здесь оказался? Я уже не думал...
- Из лагеря я. Освободился вот. Дай, думаю, заеду...
- Ну, молодец! Ну, корифей! Здорово удумал!
Олег вышел на кухню и вернулся с бутылкой “Московской особой”. Февзи, давший себе после того, как оказался за воротами лагеря, слово вернуться к завету дядюшки Соломона, опасаясь обидеть Олега, все же решился: