- Максимилиан? Лина! - подбежал Юлиан, и тут же кинулся к полководцу.
- Возьми, - протянул он своему генералу жену. - Только осторожно.
Уронишь, убью.
- Что случилось? - тихо спросил он, принимая из рук Максимилиана
драгоценную ношу.
- Тебе лучше не знать этого, - ответил полководец, и Юлиан нервно
сглотнул.
Он совершенно чётко помнил, что совсем недавно видел Лину рядом с
комнатой Алкмены. Да и сам полководец находился в тронном зале, решал
свои государственные дела... Что могло случиться за столь короткий срок?
И что они делали за Акрополем? А то, что Лина была без чувств вся в крови,
а полководец в очень плохом виде, и почему-то в боевых доспехах
исполосованных как будто от когтей, ему очень не нравилось. Но
спрашивать он, разумеется, ничего не стал.
Они молча дошли до дворца и под пристальными взглядами прислуги и
солдат, повылазивших из казарм, скрылись за его дверьми.
- Юлиан, быстро найди лекаря с которым в последнее время Лина
общалась, его имя Алей кажется.
- Да, Алей, - согласился он. - Я сейчас позову его.
Юлиан аккуратно положил Лину на кровать полководца и быстро убежал.
- Лина? - тихо позвал жену Максимилиан, как только они остались одни.
Он опустился на колени перед кроватью и коснулся рукой её нежной
бледной щеки.
- Милая, открой глаза.
Но нет... она оставалась без чувств и Максимилиан зарычал от
беспомощности. Афина сказала, что ей нужно время, чтобы прийти в себя...
Но сколько?
Но она была жива, её грудь еле заметно поднималась и опускалась, и это,
казалось бы, должно было успокоить Максимилиана, но было слишком
тяжело.
Дверь в спальню резко распахнулась, и в комнату быстро вбежал главный
лекарь Афин, а вслед за ним перепуганный Тигран.
- Макс, что случилось? - начал орать тот прямо с порога и замер, увидев
бесчувственную девушку в кровати. Но Максимилиан не обращал внимания
на его крики, и повернулся к лекарю.
- Алей, будь с Линой, - очень строго сказал он, - и к Алкмене не
подходить.
- Но... она скоро родит... - испуганно сказал он.
- Я сказал не подходить! Всё ясно?
- Да господин, - покорно поклонился Алей испуганно смотря на
окровавленную девушку в кровати...
Максимилиан удовлетворённо кивнул и, позвав за собой Тиграна, вышел
из спальни.
- Поставь у дверей охрану, этот лекарь не должен приближаться к спальне
Алкмены, - сказал полководец, как только они оказались в коридоре.
- Макс, что произошло? Что с Линой? Ты объяснишь мне, когда ты успел
получить эти раны? - затараторил Тигран. - Ты же только что вышел из
тронного зала.
- Брат, нам не стоит это обсуждать, - ответил Максимилиан и генерал
открыл рот от возмущения. - По крайней мере сейчас.
- Скажи мне хоть кто тебя... я даже не знаю, как это назвать... как будто
покусал.
- Кербер, и нам действительно не стоит это обсуждать.
Тигран недоверчиво нахмурился, и хотел было уже возразить, но увидев
серьёзный взгляд полководца, передумал.
- Пошли к лекарю, Макс, - чуть откашлявшись, произнёс он. - Тебе нужно
обработать раны.
- Успею... я хочу попрощаться с сестрой.
- Попрощаться? Макс, говори ясней. Алкмена родит с минуты на минуту, -
недовольно пробурчал Тигран. Но эта информация была уже без
надобности. Крики принцессы были слышны, казалось, даже на окраине
Афин.
Максимилиан не стал ничего отвечать, а очень быстро пошёл к спальне
принцессы. У её дверей стоял Валерий, лицо которого было белее снега, и
он нервно дёргался при каждом крике жены.
Не дайте боги оказаться на его месте, подумал Максимилиан, приближаясь
к нему.
- Как она?
- Первый мальчик родился, - осипшим голосом ответил македонец. - Но
там какая-то проблема, мне никто ничего не говорит. Максимилиан,
посмотри, - с надеждой попросил он.
Полководец коротко кивнул и открыл дверь.
Великая Афина! Это было ужасно!
Измученная Алкмена лежала изнемогая от жары, и даже широко открытое
окно помогало мало, а рядом стояла повитуха и держала на руках мёртвого
ребёнка.
- Мы ничего не смогли сделать, - испуганно прошептала она, уже готовая
принять на себя гнев царя. Но Максимилиан даже не смотрел на неё, он
быстро приблизился к кровати сестры и встал перед ней на колени.
Кровать Алкмены вся была залита кровью, пропитав простыни и
бесчисленное количество полотенец, а сама девушка лежала на ней,
невероятно маленькая и бледная. Она истекала кровью, и как ни старался
лекарь, ему не удавалось остановить кровотечение. Это был конец.
Но Максимилиан до сих пор не мог с этим смириться, принять это. Все
существо его протестовало против смерти сестры, протестовало яростно и
страстно. Он знал, что это её судьба, знал, что она умрёт в любом случае, но
не мог... не мог смотреть, как угасают глаза младшей сестры.
- Алкмена? Ты слышишь меня? - дрожащим голосом спросил
Максимилиан, дотрагиваясь до холодной щеки девушки.
- Старший брат... - побелевшими губами прошептала она. - Я умираю, да?
- Да, милая, - тихо сказал он, чувствуя горячие слёзы на своих щеках.
- Я хочу увидеть Валерия, где мой муж?
- Позовите Валерия, - приказал я и через секунду вбежал македонец.
- Любимый?
- Я тут, я рядом любимая, - срывающимся голосом произнёс он, целуя
бледную руку жены.
- Я люблю тебя, Валерий. Не забывай меня, воспитай из нашего сына
полководца, - еле слышно прошептала Алкмена и постаралась улыбнуться
мужу.
Он пытался ответить, но не смог, его душили слёзы.
- Не оставляй меня, Алкмена! - произнёс он, наконец, крепче прижимая её
к себе.
- Я боюсь, Валерий. Не хочу умирать, но я видела Афину. Она сказала, что
наш сын станет великим.
- Любимая, я не смогу жить без тебя... Не покидай меня.
- Ты нужен нашей дочери, сыну, - практически неслышно прошептала
Алкмена ослабевшим голосом.
- Нет! Алкмена! Не умирай! - закричал македонец, освобождая своё горе,
но девушка его уже не слышала.
Она умерла с лёгкой, еле заметной, улыбкой на устах. А два великих
полководца и сильных воина склонились перед ней, оплакивая жену и
сестру.
Спустя три дня
Всё тело болело ужасно, как будто разрывалось на куски. И плюс к этому в
голове была звенящая боль, которая оглушала.
- Госпожа? - услышала Лина знакомый голос через черноту, но не смогла
вспомнить, кому он принадлежал.
Собрав всю силу воли в кулак, она открыла глаза, но кроме белой пелены
ничего не увидела, и только какие-то неясные силуэты, отдающие резью в
глазах.
Где я? Что произошло?
Мысли скакали от одной к другой, отдаваясь безумной головной болью, и
понять что-либо не представлялось возможным.
- Кто здесь? - тихо спросила Лина и не узнала свой голос.
- Алей госпожа, - с готовностью ответил голос, и она посмотрела в
сторону, откуда он исходил.
Белый туман начал неохотно рассеиваться и тёмный силуэт уже
приобретал более определённые черты.
- Алей? - спросила Лина, и посмотрела на уже немолодого мужчину с
длинной бородой, нехарактерной для греков, и вдруг всё вспомнила.
Лекарь, Алкмена, Аид, Кербер...
- Максимилиан! - закричала она, как не в себе, - где мой муж?
- Тихо, тихо, не волнуйтесь, - поспешил сказать лекарь. - Он скоро придёт,
я за ним уже послал.
- Он жив? Мы в Греции? - испуганно спросила Лина, озираясь по сторонам
и пытаясь понять где она находится. Но в голове был полный беспорядок, и
голова отказывалась воспринимать реальность.