– Вы что делаете? Что вы делали на крыше? У меня и так половина каналов не ловит, мы вынуждены второй раз мастера вызывать, вы антенну сломали! Весь подъезд без телевизора!
А поскольку Антон не собирался выслушивать её жалобы, а наоборот намеревался рвануть вниз по лестнице, то она бросила сумки и вцепилась в рукав его пальто. Он попробовал было вырвать руку, но она пронзительно, с невероятно противными завываниями закричала:
–Антоооооон!!! Антоооон!!!! Воры!!!!
Не успел Антон удивиться, откуда женщина, с которой он общался первый раз в жизни знает, его имя, как дверь, которую она не смогла открыть ключом, распахнулась сама и из квартиры вылетел крупный мужчина средних лет, одетый в майку и тренировочные штаны. Несколько секунд он ошалело смотрел на жену, а это, скорее всего, была его жена, и незнакомого мужчину, которого жена никак не хотела отпускать. Видимо отмёл вариант о любовной линии между ними и решил принять версию, выдвинутую его женой, что она схватила вора, который, наверное, хотел украсть её сумки с продуктами. Он собрался было вцепиться в Антоново пальто, а ещё лучше ему в горло, но его супруга всячески ему мешала. Она не удержала рукав, но уцепилась за рюкзак и теперь моталась из стороны в сторону, в зависимости от того куда пытался повернуться владелец рюкзака. Её муж был мужчина физически крепкий. Но, наверное, с не очень хорошей координацией, и бросив попытки схватить Антона, он решил его ударить. Заметив просвет между женой и злоумышленником, он замахнулся как следует и со всей силы сунул кулак в направлении головы вора. Но в этот момент Антон опять дёрнулся, пытаясь освободиться от цепких рук неравнодушной гражданки, она, не собираясь его отпускать, дёрнулась за ним и закрыла тот самый просвет, куда устремился немаленький кулак её благоверного. Там же кулак и её голова и встретились. Звук напоминал падение бревна на мёрзлую землю. На секунду стало тихо, и Антон почувствовал, что его уже не держат. Он успел преодолеть один пролёт, как лестничную клетку заполнило чистое и довольно красивое колоратурное сопрано:
– Антон, ёб твою мать, мудак ты конченый, лучше бы ты по яйцам себя ударил, хоть раз. Дверь тебе, уёбище, трудно было открыть, так ты решил мне ещё и по ебальнику захерачить.
Дослушивать времени и желания не было, к тому же на лестнице могли появится заинтересованные соседи, а значит надо было ускориться. Выбегать на улицу, даже из другого подъезда рискованно – могли увидеть. Но и на этот случай был запасной выход. На первом этаже жил один пожилой алкоголик, которого Антон пару раз выручал мелкими купюрами, а однажды даже выпивал с ним на детской площадке. Звали его, кажется, Лёхой. Лёха зазывал его порой в гости, с целью возлияния и душевного разговора. Что же, самое время заглянуть на огонёк. Дверь по счастью тот открыл почти сразу, видимо Лёха был спросонья и с похмелья, поэтому Антон без разговоров сунул ему в руку две сотенные купюры и ограничился парой коротких фраз:
– Менты за мной. Через твой балкон выйду.
И рванул в комнату аккуратно оттолкнув его плечом.
– Ты е…, как тебя? С хуя ли …?
Но выразить до конца свою мысль у Лёхи не получилось. Окно с трудом, но открылось и Антон, ступив сначала на подоконник, выпрыгнул в окно.
Он вырвался, он всех перехитрил! Пока они ломают дверь и гадают, куда делся Антон Леонидов, он успеет смотаться, он скроется и… На секунду другую он замер на месте, снег доходил ему почти до колена. – А куда теперь? Куда ему бежать? Перед ним была пустая улица, на которой даже машину не поймаешь, а за ней территория завода. Если они не дураки, а на это рассчитывать не стоило, то они пошлют машину по единственной дороге к метро, и значит пытаться останавливать маршрутное такси или частника, не стоит – надо пешком. И лучше не по прямой, а дворами.