***
Наташе снилось море. Синее-синее. Солёный ветер оставлял горечь на языке и влажные капельки на щеках. Она никогда не видела море в реальности, но она была уверена, что видит именно его. Ровная полоса горизонта делила мир на два цвета. Синее море, серое небо. Весь мир имеет всего два цвета, куда не посмотри.
— Тебе нравится тут? — Наташа заозиралась по сторонам, стараясь определить источник звука, но мир был только серо-синим.— Ты всегда можешь сюда приходить. А сейчас нужно проснуться.
Плеск волн и шум ветра — всё слилось в один протяжный шум, наполненный плаксивыми нотками. Всё громче и громче, пока Наташа резко распахнула глаза, уставившись в потолок. У люстры кругами летала муха, но как-то бесшумно.
В тишине Наташа наблюдала за насекомым, невольно задумавшись о всей нелепости жизни, пока комнату не наполнил писклявый звук дверного звонка.
Короткая трель раз и два…
Сердце девушки пропустило удар, опустившись к пяткам. Вернулось чувство тревоги.
А вдруг это отец её нашёл. Он, наверное, видел её тогда в магазине и узнал её адрес.
Если она откроет дверь… Что будет?
Наташа опасливо вылезла из постели, направляясь к двери.
Короткая трель дверного звонка.
Остановившись у двери, Ната нащупала рукой ручку и замерла в нерешительности, пока свободной рукой пыталась нащупать на коридорной тумбочке хоть что-то, что поможет ей защититься.
Видимо, человек за дверью услышал, как шуршит Наташа, и притих, видимо слушая.
В наступившей тишине Наташа слышала удары своего собственного сердца, прерывистое дыхание. Приблизившись к двери, Наташа лишь на мгновение приложила ухо к холодному металлу, как коридор снова наполнила трель звонка.
— Не уйдёт… — одними губами проговорила Наташа, наконец нащупав на тумбе железный рожок для обуви.
— Минуту, сейчас открою! — Наташа вобрала побольше воздуха в грудь, занеся над головой своё орудие защиты, и потянула дверную ручку.
***
Иван заботливо приклеил последний кусочек пластыря, прикрепляя подушечку из бинта к голове трясущегося от боли ребёнка. Отодвинувшись, он оглядел плоды своих стараний и удовлетворённо хмыкнул. Напитывающаяся кровью повязка так оттеняла белые, словно посыпанные мукой, щёки мальчика.
— Заживёт… Если всё сделаешь, как я сказал, то я сам отвезу тебя в больницу. — Иван заботливо потрепал паренька по перепачканным кровью волосам. — А сейчас можешь отдохнуть. Тебе понадобится много сил. — Иван усмехнулся, поднимаясь на ноги и прихватывая с собой окровавленный свёрток из бинтов.
— Я теперь понял… Понял, почему ваша дочь сбежала… — Игорь набрался сил для слов, буквально выплюнув их мужчине в лицо. — Вы сумасшедший…
— Я знаю. — Иван передёрнул плечами, улыбнувшись окровавленным ртом.
Для Игоря он выглядел тошнотворно. Подбородок, шея и вся футболка были перепачканы ярко-алой кровью, которая ещё не успела свернуться и стать бурой.
— Отдыхай, Игорёк.
Игорь остался один в комнате, наполненной медным запахом крови, горьким запахом сигарет и чего-то гниющего. Место, где совсем недавно была ушная раковина, ныло и пульсировало под плотной повязкой.
Скорее бы мама заволновалась, что её послушный сын не вернулся с занятий. Она вместе с папой быстро найдет его. Ведь наверняка есть соседи, которые видели его с этим безумцем. Они найдут его быстро.
Игорь снова попытался освободить руки, ощущая, как слёзы, смешиваясь с горячей кровью, стекают по щекам.
Скорее бы мама пришла за ним. Игорь повесил голову, окунаясь в пустоту, наполненную пульсирующей болью.