– Ты прямо как цирковой наездник, – сказал ему Игорь Горин.
– Им до нас далеко, тысяча парсеков, – сказал Баскаков, устраиваясь рядом. – Устал. Шар отнесло в горы, пришлось за ним лазить. Зато собрал почти тонну. Я их пока там и оставил. А ты из стойбища?
Напарник Игоря Горина был энтомологом и занимался сбором насекомых в специальные ловушки, которые запускал на аэростатах вверх в атмосферу. Аборигенам Гаммы, легийцам, очень нравились прозрачные баллоны, они принимали их за какие-то диковинные небесные тела, вроде Луны, и величали поэтому Костю Баскакова не иначе как Верховным Повелителем Сфер. Игорь Горин считался существом рангом пониже, чем-то вроде посредника между богами и смертными.
– Нет, – сказал Игорь Горин. – В стойбище сегодня нельзя. Я наблюдал за ними сверху, с гребня цирка.
– А что случилось?
– Они изловили гаммадонта.
– Жертвы были?
– Нет.
– Ну так будут, – заявил Баскаков. – Разгул кровожадных инстинктов, сопутствующий охоте, неизбежно влечет за собой драку и смертоубийство. Особенно у дикарей.
– Зачем ты так говоришь? Это ведь дети, молодость человечества.
– Ничего себе дети, – сказал Баскаков. – Обыкновенные взрослые дикари. Вот сейчас твои дети поймали зверя. Месяц рыли яму, сколько труда угробили! Но приди туда завтра, когда страсти остынут, и за несчастную нитку бус они отдадут тебе добычу. Разве это разумно? Зачем дикарям бусы?
– Они им нравятся, – сказал Игорь Горин. – Детям свойственна непосредственность. Если ребенку приглянулась вещь, до которой можно дотянуться, он ее хватает.
– Все равно форменные дикари, – упорствовал Баскаков. – То ли дело наши роботы. Кстати, я до сих пор не понимаю: отчего твой телохранитель не подчиняется моим мысленным командам? И наоборот.
Игорь Горин усмехнулся.
– Такова особенность телепатического привода. Каждый робот настроен на мозг своего хозяина.
– Почему же корабельные роботы подчиняются чьим угодно приказам?
Игорь Горин опять усмехнулся.
– Все системы корабля, в том числе и роботы, выполняют желания того, кто сидит в командирском кресле, под колпаком. Технические подробности тебя интересуют?
– Нет, – сказал Баскаков. – Меня интересует принцип. Принцип – привилегия принцев.
– Тогда пошли к кораблю. Принцы на свидание не опаздывают.
– Куда спешить? – возразил Баскаков. – До стоянки минут двадцать. До орбиты еще сорок пять. Плюс мелочи. А что делать оставшиеся три часа?
Игорь Горин посмотрел на ракету, похожую на шахматную фигуру из карманного комплекта. Обрыв был крутой, каменистый, но вниз вели ступеньки, вырубленные стальными ногами роботов.
– Нужно проверить бортовые системы.
– Действительно, – сказал Баскаков. – Я совсем забыл. Там что-то с внешним люком. Когда я уходил… По-моему, он не закрылся.
– Видимо, опять неисправность внешнего приемника, – сказал Игорь Горин. – Придется поковыряться, но ничего, починим. Было бы хуже, если бы он вышел из строя при закрытом люке. Заявку на новый приемник я, кажется, подал.
– Ясно, – сказал Баскаков и полез на голову своего телохранителя.
– Погоди, – сказал Игорь Горин. – Смотри. Нет, рядом с кораблем. Там что-то шевелится.
– Один из твоих размалеванных дикарей, – сказал Баскаков, приглядываясь. – Явился за обещанными бусами. Дай-ка что-нибудь оптическое.
Игорь Горин протянул ему бинокль, а сам приставил к глазу окуляр кинокамеры.
Легиец стоял рядом с ракетой. Он был мускулист, мощные руки свисали почти до земли. Он обернулся, показав широкую физиономию, покрытую рыжей растительностью.
– Знакомая личность, – сказал Игорь Горин. – Кого он мне напоминает?
– Этого, басовитого, – отозвался Баскаков. – С базы.
Игорь Горин засмеялся.
– Действительно похож.
– Наследственность, – пояснил Баскаков. – Общий генетический фонд. А что, если ему вздумается не пускать нас в корабль? Впрочем, у нас телохранители.