– Что случилось, юный господин? – спросил он парня.
– Поганый задавака! – выкрикнул 9Дан.
– Он... – не понимал тот, потому получалось отменно. – Он просто напал на меня...
– Идете! – повели его к выходу охранники, но один все-таки остался.
– Как ты смеешь так вести себя с юным господином? – прижал он 9Дан к стенке. – Ему сейчас и так тяжко!
– А как же я? Меня посылают на верную смерть.
Охранник насупился:
– Отдавая свои жизни, вы спасаете человечество! Гордитесь! Вы на века останетесь в истории героями! Ваши имена сохранятся в сердцах выживших.
– Серьезно? – 9Дан почувствовал неприятный привкус во рту и сплюнул. Кровь. – Ты хоть имя мое знаешь?
– Ты... – и ушел.
Юный Впрок сел напротив Темнушки и молчал до самого вечера, крутя в руках талончик.
Когда бесполезных начали выводить и строить в колонну, зеваки уже стояли у ворот, затаив дыхание. Он долго осматривался в поисках мамы. Должна быть где-то здесь, принимать соболезнования и рассыпаться своими. Так ее и не заметил.
Темнушка скользнул в проход между воротами, и 9Дан шагнул за ним, но охранник протянул руку, преграждая путь. Ворота захлопнулись перед носом юного господина. Он занервничал. Никогда настолько близко к ним не стоял. Сейчас видно каждую их царапину, каждую вмятину. В голову полезли сомнения. "Что ты творишь? – сработал инстинкт самосохранения. – Ты только глянь, как страшно! Просто сдайся и объясни ситуацию, пока не поздно!"
Юный Впрок взглянул на старичка с механической коробкой. Его бесцветные глаза безвольно смотрели перед.
– Не хотите пробить талончик? – спросил 9Дан. – Без суеты и спешки?
Тот даже не шелохнулся.
– Вы в порядке? – юный господин хлопнул в ладоши. По телу пронеслась боль и сосредоточилась на лице, частично распухшем, частично покрытом синяками.
Старик не отреагировал.
– Глухой?
– К слепоте самое то, – ответил кто-то сзади.
– Ваш талончик, – наконец объявил он.
– Ну, держи, палач! – 9Дан нахмурился и вздрогнул от нового наката боли.
Ворота снова распахнулись, и он выбрался коридор, хотя тело и сопротивлялось. 9Дан так далеко от города ни разу не уходил. Обуяла неловкость, словно его раздели на глазах сотен людей. Он прошаркал вперед, пытаясь заглушить внутренний протест.
Беглец чуть не нырнул носом с лестницы, когда его обдало ветерком. Даже не понял, что снаружи, и очнулся, только когда оступился. Дышалось легко, но яд уже струился по его венам. Странно, но пока гораздо мучительнее юного господина убивали мысли. Все вокруг кричало о его несуразности. Казалось, каждая пылинка спрашивала: "Кто такой? Что надо? Зачем пришел?" 9Дан чувствовал себя чужим, оттого поспешил на поиски брата.
Он схватил Темнушку за плечи, но обнять постеснялся.
– Это я! – увидел он испуганное лицо брата. – Мне разрешили тебя проводить.
– Разве такое возможно? Не ври мне. Я не стану тебя ругать, если скажешь, что увязался за мной. Я слышал твое присутствие, но даже слово боялся проронить. Вдруг ляпну что, и ты уйдешь! Прости, я не такой хороший человек, как хотелось бы. Жаль, что мы выяснили это при подобных обстоятельствах. Но это не значит, что ты не можешь вернуться назад. Ты достаточно побыл рядом. Мне уже нестрашно.
9Дан погладил его по волосам.
– Не суетись! Надеюсь, что Море подойдет, – весело защебетал он. – Вчера была как раз под вечер!
– Море? Она тоже? Давно? С ней все хорошо? Неудивительно, что я не чуял в них пустыньских запахов! Я же говорил, что они не из нашего города! – разом обрадовался и смутился тот. – А еще кто?
– Может, встретим Буяку и Умненка, – он замялся.
Мальчишку 9Дан видел в последний раз, когда Скрючин едва не отрезал ему ноги. Крови было много.
– И как ты с ними только встретился?
– Долгая история! Обязательно ее расскажу, но сперва ответь. Ты куда-нибудь сходить хочешь? Раз уж это последние часы, нужно провести их как пожелаешь! Нам выпал отличный шанс погулять вне Механизма!
– Погулять? Ха-ха! Когда проводишь каждый день в темноте, учишься разным уловкам, но на слух и обоняние я совершенно ничего сейчас не понимаю. Вроде бы заблудился, еще и шагу не ступив.