– Чего же опасного в катании на плечах, – мотнула она головой. – Буяка сильный. Он тебя и Ги разом может поднять. Хотя нет, постой. Двух тебя и трех Ги.
– У нас так не принято.
– А что у вас принято?
– Игры всякие. Безопасные, конечно же. И чтоб развивали! Шахматы или детские конструкторы. Что? Ты не знаешь? Я о ваших тоже никогда не слышал, и что же? Молодым нужно время тратить на Механизм, а не на глупости! Вот к старости можно и успокоиться, но только когда понимаешь, что достаточно сделал для процветания города. Моя мама души не чает в картах, хотя мне кажется, что ей еще рановато развлекаться. Что? Что ты так на меня смотришь? Детям никто не мешает бегать и резвиться, но не так, как это делает Буяка. Игры должны толк приносить, а не учить безделью и, что еще хуже, бессмысленным фантазиям. Их вылечить труднее. Мы должны думать о Механизме в первую очередь. Всегда. А вы ведете себя, как Ги! Так же безответственно! От встречи с вашим вожаком Темнушка только разволновался. Теперь заснуть не может. Что в этом хорошего?
– Ты сам никогда с ним не играл?
– Нет. Мне этого было не нужно.
– Что-то мне подсказывает, что песни и танцы у вас тоже запрещены.
– Ну, петь это по собственному желанию. Если есть в голове мелодия и очень хочется ее выразить, то пожалуйста. Считается редкостным легкомыслием, если что. Ги частенько пользуется этим правом. А вообще... есть только гимн. Ободряющий и мудрый гимн! Ты просто обязана его послушать!
– Пока воздержусь.
– Что касается танцев… Дай подумать! Что-то такое было в банке данных. Это же пережиток прошлого, нет? Эти телодвижения… Они были для самолюбования? Примитивный способ не умеющих думать самцов привлечь самок и наоборот. Сейчас в этом нет необходимости. У нас иной подбор партнеров.
– И какой это? – вмешался Буяка. – Как вы размножаетесь? – глаза 9Дан расширились, и его реакция раззадорила вожака. – Мы тут недавно с Морем поспорили. Она думает, что вы выращиваете себе подобных из частей тел. Я же настаиваю на том, что вы просто делитесь!
– Откуда такие мысли? – мимо них проскользнул Ги. – Вообще-то мы просто...
– Да, откуда такие мысли?
– Я как-то откусил у одного из ваших палец, – Буяка почесал ягодицу. – Потом он объявился с совершенно здоровой рукой. Тверже прошлой. Даже свою вторую шкурку на нее не натянул. Я тогда зуб сломал, когда вцепился в нее на радостях. Вот мы и решили.
– Нет, – взял на себя удар Ги. Откушенные пальцы – его территория. – Наверно, он просто поставил себе механический протез! Хреновая вещица! Извиняюсь, – словил суровый взгляд 9Дан. – Постоянно нужно смазывать, следить, чтоб не заржавел. К мамке порой один заглядывает, так у него ноги нерабочие, на механических ходулях гоняет. Скрепит похуже ржавых пружин!
– Тогда как же получаются маленькие оборотни?
– А как получаются маленькие дикари? – хихикнул Ги.
– Как-как! – заважничал вожак. – Нравится самка, подходишь и – все готово!
– А подробнее?
– Ги! – 9Дан шикнул на него, а потом робко добавил: – Прямо к любой подходишь?
– Да, а чего такого? Если не согласна, шею тебе намылит, и к другой шагаешь.
– Я тоже так делаю! – подскочил Ги. – У нас на первом уровне много самок, которые не прочь развлечься! Хи-хи! Только от них уже никаких детей не получается!
– Ги! – щеки 9Дан вспыхнули. – И тебе не стыдно? Сколько же здоровых людей пропало, потому что ты занимался этим не со своей супругой? Тебе нужно жениться, а не шататься по бесплодным развратницам!
Плут скорчил рожицу и высунул язык.
Подумаешь, эка важность, самок он окучивает! Странные они. Вроде и вместе ходят, а ничего друг о друге толком не знают. Вот Море с точностью могла сказать, что у Буяки уже шестеро детенышей, потому что шесть самок после потрахушек с ним были отправлены во врачебную палату, а потом много-много работ спустя вернулись. Выносков у них забрали в дом прибытия, и они смело могли сношаться с кем пожелают дальше.
– Что-то я не разберусь! Вы делаете с самками то же, что и мы? – всплеснул руками вожак.
– Нет! – вспылил юный господин. – Да, наверно. К тебе кто-нибудь подходил? – он повернулся к Морю.
– Шутишь что ли? – заржал Буяка. – Да кто к ней сунется? – покосился на одного, затем на другого оборотня. – А вы наверно врете нам! В доверие втираетесь! Не иначе как делитесь. Самок у вас что-то невидно! Потому и не поете, и не пляшите!