На следующий день ситуация повторилась практически один в один. И на третий день то же самое, и... В итоге всё так молниеносно завертелось, что вот мы только приглядывались друг к другу, узнавали, старались показать себя с самых выгодных ракурсов (кстати, этот период предвкушения - самый увлекательный, я считаю). И вот уже Анита отвоевывает территорию за территорией моей личной жизни. Звонки, смски, чат, встречи в реале - везде, постоянно она. Костю Бахметьева почти месяц не видел. Я не брюзжу, она действительно во всех отношениях - супер. Но, видать, мое бесприглядное детство пристрастило меня к неограниченной свободе. А тут с одной стороны - бабка поджимала, с другой - Анита шагу не давала ступить.
Еще и с кэшем - полный напряг. Последний год я пристрастился зарабатывать себе на мелкие карманные в нете. Способов, на самом деле - масса: варезники, постинг, ссылки, но там совсем по мелочи. Другое дело - спортивные тотализаторы, где, если подфартит, можно и неплохой куш срубить. Только здесь надо быть постоянно в теме. То есть на всё необходимо время, а с появлением Аниты его-то как раз мне катастрофически не доставало. Зато баланс моего кошелька решительно стремился к нулю. В итоге, когда она в очередной раз насела на меня, чтобы вытянуть в какой-то клуб, я отказался:
- Прости, никак.
- Ну, ты что? Суббота же! Или тебе не хочется со мной быть? Я тебе уже надоела?
Запрограммированы они что ли на подобные выводы?
- Да нет. Просто я совсем пустой.
- А-а, ну это фигня. Вообще ноу проблем. Я сейчас у матери возьму.
- Еще чего!
Препирались минут двадцать, поссорились. Сначала был осадочек, а затем почувствовал - свобода. Потом помирились, конечно, но ссориться стали раз за разом, и это напрягало. Даже задумываться начал: "А нужны ли они мне, эти отношения? Если без них и проще, и спокойнее". Следом пришла и другая мысль: "Может, и вообще отношения не для меня?".
Не всё спокойно оказалось и с одноклассниками. Во-первых, меня ждал сюрприз - встреча с давним "дружком", Эдиком Лопыревым. Не знаю, как я его не высмотрел в первый день, зато на следующий мы лоб в лоб столкнулись с ним возле кабинета. Он и не изменился практически. Такой же мелкий, щуплый, а теперь и прыщавый.
Эдик меня узнал и про кражу, наверняка, тоже вспомнил - а то с чего бы у него вдруг так перекосило физиономию?
- Оба-на, Эдик. И ты здесь учишься, выходит?
Он коротко кивнул и попытался проскользнуть мимо.
- А ты куда заторопился? - я оттеснил его от двери, преградив проход рукой. - Что, даже ничего сказать не хочешь своему бывшему лучшему другу?
Лопырев замялся. Видно было, что испугался. Ну, пусть побоится.
- Чего примолк-то? У твоей мамашки деньги-то больше не пропадали?
Лопырев окончательно потерялся. А затем, вполне возможно, что и неосознанно, ковырнул в носу. Брр.
- Фу, козявочник, - я брезгливо сморщился и посторонился.
Во-вторых, просчитался я и с выскочкой. Сперва она казалась мне обычной отличницей-активисткой, какие обязательно найдутся в любом классе, только непомерно инициативной. Но выскочка, ко всему прочему, оказалась еще и предводительницей хомячков. При чем в этом микромирке царил нереально жесткий матриархат. Все вокруг нее гуськом ходили и в рот ей заглядывали.
Примерно через месяц после того, как я стал учиться в новом классе - хотя учиться - это слишком громкое заявление, потому что бывал от силы на двух-трех уроках в день - мы с ней сцепились. Прямо на уроке. Была история. Проходили столыпинские реформы. Историчка, она же классная, она же литераторша и, может быть, еще кто-то, в общем, о самих реформах не сказала ни слова, ни пол слова. Зато почти весь урок с энтузиазмом втирала, какой был Столыпин сатрап и висельник. Послушать ее, так этот злодей только и сделал, что согнал кучу народа с обжитых земель поднимать целину, а тех, кто не горел желанием, без разбору вешал. И перевешал таким образом два миллиона честных тружеников. Минут за пять до звонка я подал голос:
- Может, все-таки про реформы хоть что-нибудь скажете?
Историчка осеклась и уставилась на меня, как в поговорке про новые ворота. Потом надулась:
- А я про что весь урок вам рассказываю?
- Ну, точно не про реформы, а про какой-то дикий террор.
- Ну, так оно было потому что.
- Да нифига так не было. Никого силой никуда не гнали. Да это вообще бред.
Она стояла и натурально хлопала глазами. Поэтому я пояснил, немного, сколько помнил из бабкиных рассказов - она мне плешь проела историей Отчизны. Тут хочешь не хочешь, а запомнишь.
- Переселяли добровольно и не куда-нибудь на Колыму, а в центральные районы, за Урал. Потому что скучковались все вокруг Москвы - ни земли, ни урожаев. А так им и наделы давали, и деньги на обустройство. А вся эта жесть про миллион повешенных - вообще из другой оперы. Про восстание революционеров почитайте внимательнее.
- Если ты такой умный, может, вместо меня будешь вести уроки?
- Ловко. Нет чтобы получше разобраться в теме, вы предлагаете мне пахать за вас?
Тут и встряла выскочка:
- Никто тебе ничего не предлагает. И вылазить тут со своим мнением тебя тоже никто не просил.
- Молодец, как там тебя, Запевалова? Отлично подлизнула. Садись, по истории у тебя теперь будет пять. И запомни, я свое мнение высказываю тогда, когда хочу, и плевать мне, просят или не просят.
- Да ты...
Но дослушать выскочку не получилось. Прозвенел звонок, и я ушел.
А двумя днями позже выскочка и остальные подловили момент, когда учителя уже не было, а я еще не ушел. Подловили - потому что явно ждали такого шанса: не сговариваясь, облепили со всех сторон. Выступила конечно же выскочка.
- Тебе не кажется, что ты ведешь себя по-свински?
- Да ну?
- Ну, во-первых, не мешало бы познакомиться с нами, и вообще здороваться, когда заходишь в класс.
- Дмитрий Расходников, - произнес я тоном конферанса и раскланялся вдобавок.
- Позер, - фыркнула выскочка.
- Тебе что не нравится? Что я не познакомился с вами? Я сказал, как меня зовут. Чего еще надо? Может, проставиться и чаепитие с печенюшками устроить? Наверняка в вашем детском саду ничего крепче чая не пьют.
- А я гляжу, ты - борзый. Знаешь, что у нас с борзыми бывает?
- Могу себе представить, - я рассмеялся, а выскочка разозлилась, аж ноздри растопырила. Жуть!
- Да ты завелась, крошка, - мне вдруг захотелось позлить ее еще больше. - Ух ты, сколько в тебе пылу! Вон аж уши дымятся. Могу подсказать отличный способ снять напряжение. Я бы и сам тебе помог, да ты не в моем вкусе, слишком... пресная. Так что, адьес, однокласснички. Пора на хаус.
Я взял сумку, двинул локтем долговязого, чтоб посторонился, и направился к выходу. Выскочка прошипела мне в спину:
- Ну, мы тебе устроим... прописку в детском садике.
Глава 8
Таня
Затишье перед бурей
Я в ужасе - Запевалова вышла на тропу войны. Она так и сказала: "Поплатится у меня этот Расходников за свой длинный язык". А мне прекрасно известно, что у нее значит это "поплатится".
А ведь изначально она говорила, что трогать Диму не будем. Даже внимание обращать. Будто он - пустое место. В общем, полный игнор. И он, мол, почувствует себя отверженным, и мы ничего не нарушим. Все-таки, как позже признала Запевалова, в истории с Волковой и Майей мы ходили по краю, и нам крупно повезло, что вся правда так и не всплыла.
- Был риск, да, - говорила Женька. - Зато как приятно мстить! И какой адреналин! А новенький... ну, пусть живет пока. Ограничимся игнором, чтобы все-таки не слишком уютно ему жилось.