– Хорошо, Феликс.
– До свидания, Мигель.
При явной легковесности нуля с ним единица – сразу десять
Янки начал торг с сорока миллионов. Феликс заявил, что пятнадцать готов передать ему хоть сегодня, а за сорок, возможно, купит плантацию осенью, при условии урожая табака. Через час переговоров янки спустил цену до двадцати пяти. Русский стоял на своем. На следующий день, с утра, янки просил двадцать. К обеду сошлись на семнадцати.
Феликс летел на Яву, чтобы оформить сделку и осмотреть свои владения. В аэропорту Нгурах-Рай его встречал управляющий табачной плантации Мигель, худощавый мужчина неопределенного возраста, с упругой кожей и абсолютно седыми волосами.
– Сколько тебе лет, Мигель? – поинтересовался русский.
– Сорок шесть.
– А почему совсем седой?
– Это долгая история, связанная с моей работой на социалистической Кубе.
– Расскажешь как-нибудь?
– Обязательно.
Феликс Саенко переоформил учредительские документы, определив долю Мигеля в двенадцать с половиной процентов, при условии, что он увеличит производительность плантации на двадцать пять. Открыл депозит в банке и подписал дополнительные условия по распоряжению деньгами. Теперь снять поступающие на счет от продажи табака деньги мог только он – новый хозяин и только присутствуя лично. Внешнее сходство, удостоверения личности не имели никакого значения, только живые отпечатки пальчиков, ладошек и фото сетчатки глаз.
Место новому хозяину понравилось безумно, и он решил обязательно сюда наведаться, когда в России будет зима…
Хозяин собственной судьбы, как прочий, случаю подвластен
Настоящее время
– Саенко! Подъем! Выйти из камеры! Лицом к стене! Вперед!
Переполненный мочевой пузырь уже давно не давал Феликсу спать, и поэтому он радостно воспринял и прокомментировал предложение конвоира:
– Если бы мне пришлось провести взаперти еще хотя бы час, к устойчивому здешнему «амбре» добавился бы запах и моей мочи…
Надзиратель никак не отреагировал на его реплику и через пару минут привел задержанного в тот самый кабинет, где ему вчера предъявили ордер на арест. Теперь, кроме советника, там присутствовал семейный адвокат Феликса Саенко. Окрыленный надеждой, бизнесмен кинулся радостно обнимать законника, но объятия юриста были вялы.
– Леонид Аркадьевич, что происходит? Прилетел, выхожу из аэропорта, меня задерживают и привозят сюда. Здесь мне предъявляют обвинения в контрабанде наркотиков. Показывают ордер на арест. Говорят, что уже состоялся суд, санкционировавший этот арест. Пришлось провести ночь в какой-то вонючей конуре. Вы решили вопрос с моим освобождением?
– Уважаемый Феликс Сергеевич! Все гораздо сложнее, чем вам кажется. У вас дома в присутствии управляющего и понятых произведен обыск, в ходе которого было изъято еще два килограмма кокаина. Меня как вашего адвоката пригласили присутствовать. И, увы, я вынужден подтвердить, что процессуально все выполнено правильно. Основания для вашего задержания налицо. Апелляцию по поводу вашего задержания я подал, но получил отказ. В освобождении под залог суд нам тоже отказал. Увы, сейчас вас отвезут в следственный изолятор временного содержания. Крепитесь, Феликс Сергеевич. Ваша супруга на телефонные звонки не отвечает. Ордер на ее арест, как на вашего сообщника, тоже выписан. Лично я считаю, что вы невиновны, и подключу лучших адвокатов. Мы вас освободим.
– Гражданин Саенко! Сейчас за вами приедет конвой. У вас есть просьбы?
– Да, отведите меня в туалет. Мочевой пузырь разрывается. Да и голова тоже…
Через двадцать минут зашел конвой, расписался в получении Феликса, как экспедиторы расписываются на базе при получении скоропортящегося товара. Мяса! По сути, он и является для них мясом.
– Лицом к стене! Руки поднять!
Его обыскали, вывели из здания и загрузили в «воронок». А ведь совсем недавно он катался в других машинах…
Феликсу вспомнился май, солнце, девушки в коротких юбочках, цветущие вишни и он на только что привезенной с Женевского автосалона первой в СНГ «Ауди R8». От ударов восьмицилиндрового двигателя, вобравшего в себя табун жеребцов, мурашки по коже. Скорость всего шестьдесят километров, обороты двигателя 1600, звук низкий, как урчание очень большой кошки.
Все взгляды нацелены исключительно на машину. Детвора дергает за руки и рукава родителей, тыча в спорткар пальцами. Тинэйджеры снимают мобилками. Девушки улыбаются, а парни уважительно поднимают вверх указательный палец.