Солдаты показывали эти документы, похожие на водительские права, запаянные в пластик. Их обладатели - бойцы отдельного Исламского особого полка - сейчас на подлете к Аллаху. Все документы отпечатаны на русском языке.
Командир отряда спецназа рассказал, что старик в папахе, который злобно махал клюкой вслед бронемашине, когда мы объезжали село, ночью сам поджег свое сено у дома, чтобы свалить на русских. "Мы потушили пожар, но машина у него сгорела, - рассказали спецназовцы, - а соседи, когда узнали, что дед сам поджег скирду, хотели ему надавать". Во время движения российских войск по Чечне то и дело в кошарах попадались пастухи с портативными японскими радиостанциями. Эти безобидные на вид пастухи сообщали в банды о продвижении колонн российских войск.
Чеченцы презирают русских, по радио не стесняются в выражениях. "Рус Иван, болван, придет чечен - отрежет тебе член" - это еще мягкое выражение.
Фанатиков среди них - сколько угодно.
-В одном бою - стреляю в чеченца из автомата, он идет в полный рост, вижу, как у него из плеч клочки мяса летят, - рассказал солдат-контрактник, - А он, сам чуть не падая, поднял гранатомет - выстрел, и сжег нашу бэшку (боевую машину пехоты - В. К.).
Но фанатизм кончается, когда смерть близка.
-На Терском хребте чеченцы сами, выстрелом в затылок, убили своего командира батальона Гамзатова, когда поняли, что надо отходить, а он заставлял их вести бой, - рассказал командир мотострелкового полка.
"Быстро гоните сюда баб и детей: русские мочат нас "Градами!" - эту радиограмму перехватила наша радистка из разведбата. Потом трупы убитых русскими ракетами чеченских женщин и детей снимают на видеокамеру, а пленку отправляют на Запад, чтобы там публика могла воочию увидеть, как русские артиллеристы убивают мирное чеченское население.
-Трясутся, как собаки, - рассказали разведчики о попавших в плен чеченцах.
Когда одному пленному всего лишь предложили почистить зубы напильником, он охотно рассказал, где в районе Грозного расположены склады и места скопления боевиков, показал по карте примерное местоположение Хаттаба.
На стороне чеченцев, по различным данным, воюет до полутора тысяч наемников из разных стран.
-Я сам видел трупы двоих арабов, - рассказал один из контрактников, Ребята говорили, что был и третий, но его утащили свои.
В окопах двух из пяти опорных пунктов, взятых гвардейским мотострелковым полком, судя по найденным спискам закрепления оружия, в русских солдат стреляли наемники со славянскими фамилиями. Рассказывали о капитане-птурсисте (ПТУРС - противотанковый ракетный управляемый снаряд - В. К.), который воюет на стороне чеченцев. Одним точным выстрелом он подбил наш танк. Угодил под механика-водителя, его голову после взрыва танка так и не нашли. Рассказывали о танке, который вел огонь по нашей колонне на марше. Сначала подумали, что танкист ошибся. Когда танк подбили, из него вылез рыжий парень и, не очень торопясь, ушел в зеленку, к чеченцам. Эти, для кого доллары дороже Родины - тоже чужие, хотя по крови и русские.
Спецназовцы рассказали о радиопереговорах с женщиной-снайпером по имени Маша. "Ребята, вы все такие красивые, я не буду убивать вас выстрелом в лицо...". На местах ее засад находили окурки дорогих дамских сигарет со следами губной помады. Может быть, именно эту стерву, стрелявшую с водонапорной башни, и накрыл выстрелом из миномета наш земляк Сергей Кустов. Сколько матерей обязаны этому парнишке, спасшему жизни их сыновей... Его представили к ордену Мужества.
Артиллеристы презрительно называют противника "бабуинами". В целом же везде было заметно, что российские войска ощущают свое превосходство над бандформированиями, никаких признаков страха перед чеченцами не чувствовалось. "Чичи! Вам п... ц!" - крупными зелеными буквами написано на каменном заборе одного из придорожных домов села Керла-Юрт. Эту надпись видят водители всех колонн, проходящих на Грозный.
Немногим из наших солдат довелось увидеть врага лицом к лицу. Лишь трупы в разбитых окопах. Обычно чеченцы действуют мелкими группами, не вступают в открытое огневое противодействие, боятся, потому что на каждый выстрел с их стороны летит море огня.
Те из чеченцев, кто оказался на занятой российскими войсками территории, вынуждены идти к солдатам на поклон. Рассказывали, например, о некогда гордом Саиде, который пошел на такое унижение, что попросил у солдат разрешения съездить в ближайший лес, где еще с той войны остались мины, сам нарубил дров и привез в багажнике своего "мерседеса".
А русских, продолжающих жить с чеченцами, здесь осталось немного. Рассказывали о Ване-трактористе из Казан-Юрта. Чеченцы не убивают его, потому что должен же кто-то на них здесь работать. Прибежали к нашим солдатам два бывших раба, когда все чеченцы ушли из села после обстрела. Один - парень из Белоруссии, последний раз чеченец продал его соседу всего лишь за двух баранов. Второй - мужик с Сахалина, в рабстве провел восемь лет. Оба в плен попали в глубине России, по пьянке.
Да разведчики подкармливают пятерых старух из попавшегося им на пути давно брошенного всеми врачами сумасшедшего дома где-то под Самашками.
"Огонь батарея! Огонь батальон!"
Вторая чеченская кампания в корне отличается от первой. В поход пошли полностью отмобилизованные и хорошо оснащенные части, солдаты и офицеры знают цели кампании и готовы воевать сколько надо, но на этот раз до победы. Большинство командиров российской армии, воюющей сейчас в Чечне, имеют опыт двух, а то и трех-четырех войн. В памяти остались десятки встреч с офицерами - комбатами, ротными, взводными. Портреты большинства из них должны висеть у солдатских матерей в красных углах, вместе с иконами. Именно благодаря умелым действиям офицеров всех уровней потери войск в этой операции минимальны. Например, мотострелковый полк полковника Юрия Петрова в боевых действиях убитым потерял всего одного человека. Кстати, полковник, а также его комбат майор Александр Жохов представлены к званиям Героя России.
Первого октября части 22-й армии, эшелонами переброшенные из Нижегородской области в Ставропольский край, вошли на территорию Чечни с севера. Сбивая заслоны противника точным и беспощадным артиллерийским огнем, мотострелковые батальоны, периодически разворачиваясь в боевые порядки, вышли на Терек и форсировали его. Быстро взято с боями несколько хорошо укрепленных опорных пунктов бандитов. Лишь однажды дневное продвижение составило всего 700 метров. До Грозного оставалось совсем немного, когда части 22-й армии, совершив фланговый маневр, с территории Ингушетии вышли в долину, овладели вершинами Терского и Сунженского хребтов и оказались на подступах к Грозному. По шоссе от передовых позиций до города - десять минут езды на "Опеле". Если никто не остановит, конечно.
Села Самашки, Долинское, Рубежное оказались внизу, на вершинах гор мотострелки и самоходная артиллерия. Тактика действий войск отработана до автоматизма: группы разведчиков, уходящие вперед, засекают цели и по радио передают их координаты, в эти места летят сметающие все живое залпы "Грачей", "Градов" и "саушек", при необходимости артиллерийская обработка повторяется несколько раз. И только потом, не торопясь, поднимается пехота. Солдаты рассказывали, что командующий группировкой "Запад" генерал Шаманов однажды лично запретил атаковать пехотой высоту, когда узнал, что по ней еще не работали авиация и артиллерия и там может быть противник.
Расход боеприпасов огромный, но это никого не смущает. Пусть лучше уйдет в белый свет лишняя сотня снарядов, сгорит в ответ на один выстрел целое село, чем погибнут нынешние Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой. Командир одной из батарей самоходных орудий рассказал, что только по целям в районе села Самашки его батарея выпустила 400 снарядов калибра 152 миллиметра. Кстати, каждый снаряд стоит одну тысячу рублей. Дивизион самоходок гвардейского артиллерийского полка за два месяца выпустил по одной тысяче снарядов на орудие, ракетный дивизион "Градов" - две тысячи зарядов. И колонны КамАЗов со снарядами подходят к позициям одна за другой. В артполку на земле готовой к использованию лежала гора зарядов для "Градов" четыре тысячи единиц.