Майя тревожно сглотнула – она знала причину. В тот день на лацкане пиджака Клары была брошь-ящерка, принадлежащий роду Малахит. Подобные предметы были верны своим хозяевам, а попадая к чужакам мучали их или отравляли организм. Один подобный прибор однажды чуть не задушил бывшую подругу Майи – Катрину.
Майя почувствовала себя виноватой в смерти Клары. Это она потеряла брошь, стоя с Никитой на крыше особняка Л’Горностаевых. Она не остановила Клару, заметив на ней брошь в зале суда. Сколько бы пассивной агрессии не было между ней и Кларой, Л’Горностаева не заслужила такой участи.
– Понятно, – тихо прошептала Майя.
Тут они заметили, что к ним сквозь толпу гостей кто-то продирается. Этим кем-то был Никита. Майя сжалась, в надежде, что Никита их не заметит, но веры в это у неё было мало.
Никита прорвался наконец к Аскольду, похлопал его по плечу и пожал ему руку.
– С днём рождения, – тихо сказал ему Аскольд.
«День рождение… 16 лет – поняла Майя».
Тяжело с энтузиазмом встречать день рождение, понимая, что каждый прошедший год приближает тебя к лишению сердца. Любой праздник тут будет горек.
Никита пристально посмотрел на закутанную в ткань Майю и перевел удивленный взгляд на друга.
– Это кто?
– А… Это… Это моя кузина. Дальняя. Маринелла… Маринелла Л’Синицина… Да, она самая.
– Л’Синицина?
Никита недоверчиво всмотрелся в Майю, склонив голову к плечу. Майя подняла на него глаза, которых парень не мог видеть и заметила выражение беспроглядной подавленности на его лице. Было что-то новое в лице Никиты – он, казалось, выглядел старше, чем обычно. Взгляд Майи скользнул по его руке и не обнаружил наручных часов.
«Он одумался – на Майю нахлынула волна облегчения».
Вопреки всему она всё ещё тепло относилась к Никите,
– Я знаком с Л’Синицинами. У них три сына и ни одной дочери.
– Это другие Л’Синицины, – снова соврал Аскольд, а кончики его заостренных как у эльфа ушей покраснели, кожа на шеи пошла красными пятнами.
– Чего она молчит всё время? – докапывался Никита.
– Она очень скромная. Стесняется.
Майя закивала головой в знак подтверждения.
– Ну ладно, – Никита не поверил другу, но пытать его расспросами не стал.
– Как ты после всего что… – Аскольд обвёл взглядом алые декорации.
– Нормально, – отрезал Никита таким тоном, который не предполагал дальнейших расспросов, – Сэл только возомнила себя мамочкой.
Майя крепко сжала кулаки.
– Она переживает за тебя. Ведь она любит…
Аскодьд не успел закончить начатую фразу – Майя не удержалась и пнула его ногой в лодыжку.
– Ай.
Поступок Майи не остался для Никиты незамеченным.
– Что-то не так? – спросил Никита, обращаясь к Майе-кузине.
– Всё так, – заверил Аскольд, – просто моя кузина… Мария…
– Она же Маринелла, нет?
– Да, Маринелла. Она считает такие темы неприемлемыми в светском обществе.
– Ладно, я пошёл. Развлекайтесь. Особенно Вы, Маринелла! – Никита сделал ударение на последнем слове и ушёл.
Заметив, что Аскольд увлёкся беседой с какой-то девушкой, Майя оторвалась от него, выскочила в пустой коридор и скинула с себя тяжёлую ткань, в которой было жарко, душно и неудобно.
– Кузина Маринелла, вы что-то обронили, – раздался за спиной Майи знакомый голос.
Майя тяжело вздохнула, обернулась и увидела перед собой Никиту.
– У тебя вредная привычка без разрешения вторгаться на чужую территорию, принадлежащую моей семье? Ты понимаешь, что тебе нельзя здесь находиться. Если Полуночник узнает, что ты сбежала…
– Мне уже глубоко плевать. В мире существует как минимум четыре человека, мечтающих о моей смерти. С тобой пятеро.
Никита не ответил.
– Майя Л’Сазонова, какой сюрприз.
Перед Майей и Никитой возник Димитрий Л’Горностаев. Он ничем не изменился с тех пор, как Майя видела его в последний раз. Его темные русые волосы с проблеском седины были зачесаны назад, а тело, привыкшее к охотничьей свободной одежде, некомфортно чувствовало себя в бордовом жилете с черными узорами и цилиндре. Блуза с кружевным жабо и изумрудной крупной брошью посередине горла душила его. Его жёлтые кошачьи глаза так и вперились в Майю.
– Знаете, вы гостили у нас долгое время, но у меня так и не нашлось времени показать вам мою любимую комнату. Пойдёмте.
Майя переглянулась с Никитой. Тот взглядам намекнул на то, что идти придётся.
Они пересекли гостиную Ликов, прошли сквозь кабинет Димитрия и вошли в длинную комнату ломанной формы, напоминающую тропический лес.