– Со звеном пытался общаться?
– Само собой. Но они просто проходили мимо. Будто не слышали. Сам понимаешь – без ног за ними сильно не побегаешь. Потом их перебросили куда-то дальше, я месяц никого из них не видел. Когда вернулись – из семерых осталось двое. Попали в кислотный разлив, а там еще плуксы подоспели…
– Кто выжил? Звеньевой и Барбариска. Первый потом на повышение пошел. А Барбариска… она пропала. А я… я потерял одну руку, полностью прекратил пить алкоголь и цеплялся до каждого встречного Сопливого при каждой встрече. Отчего мне часто били по зубам – орк снова осклабился, демонстрируя бреши в зубах – На мой вопрос так и не ответил никто.
– Почему тебя бросили в коридоре?
– Ага.
– Хочешь я отвечу?
– Только не надо играть в догадки, Оди. Многие были в курсе той истории и если собрать в кучу их ответы, итог будет примерно один – меня бросили потому что я неуживчивый мудак.
– Нет. Тебя там бросили, потому что они испугались содеянного и им было невероятно стыдно перед боевым товарищем, спасавшим их жизнь.
– Удар по затылку? Да это ерунда…
– М-м-м… глянь-ка на меня.
– На кой?
– Посмотри на меня, орк!
– Ну? – неохотно подняв лицо, Рэк уставился на меня – Дальше что?
– Патлы с морды убери.
– На кой? – снова не удержался орк, но при этом послушно убрал с лица волосы.
Вглядевшись ему в лицо, я бесстрастно заметил:
– Пустую глазницу пересекает шрам. Глубокий такой.
– Мимо, командир – буркнул Рэк.
Я сделал вид, что не заметил этого «командир» и вопросительно помахал ладонью в воздухе, поощряя к продолжению:
– Мимо – повторил орк – Шрам очень старый. Я с ним здесь появился. Бровь им распаханная иногда чешется. Но это мелочь.
– Может и ошибся – не стал я спорить – Шрам был при рождении здесь. И глаз был. Да?
– Само собой.
– Уцелевший глаз у тебя непонятного цвета. Яркий серо-зеленый. А второй глаз? Тот, что был выбит молодецким пинком по бессознательной твоей морде. Какого цвета он был? Ведь другого цвета, нет?
– Сказал кто? Ну да – второй глаз у меня синий был.
– Чисто синий?
– Прямо синий-синий.
– Вот как…
– Так и что с того?
– Звеньевой твой. Тот, что пошел на повышение. Он где сейчас? Как зовут?
– Да здесь крутится. Чаще вокруг семнадцатой кляксы. Носит плащ, смотрит на всех свысока.
– Номер? Имя?
– Морис.
– Бвана Морис? – радостно улыбнулся я – Ух как тесен этот мир!
– Знаешь его?
– О да! Грязный гоблин имел честь пообщаться с великим Морисом. Спасибо за душераздирающий банальный рассказ, орк Рэк. А теперь поднимай задницу и начинай энергично двигать всеми имеющимися отростками. У нас вот-вот начнется вояж через Гиблый Мост – и ты должен хотя бы часть пути проделать сам и стоя, а не ползком.
– Почему ты спрашивал про второй глаз? Который синий? – лапища орка сцапала мое запястье – Это важно? Расскажи… – крохотная пауза… и последовало удивительное сдавленное и явно непривычное для Рэка слово – Пожалуйста… ты ведь что-то понял, да? Я чувствую…
Чуть подумав, я кивнул:
– Кое-что я понял. Кое-что важное. Но давай вспомним наш уговор: что-то от меня – что-то от тебя. Я тебя накормил, напоил, починил. Твоя очередь отплачивать. Чем? Выполнением приказов, старательными тренировками, отвагой и умением в бою. Но вот я скомандовал начать оживленно двигаться отростками… а ты продолжаешь лежать…
– Я понял, командир! Я понял…
Перевернувшись на бок, орк начал вставать. Я его остановил:
– Не-не. Начнем с отжиманий. Медленных и непреклонных.
– Понял. Начинаю…
Перевалившись на живот, орк упер ладони в металл, напряг руки и начал медленно подниматься. Мне тут же стало крайне интересно – сколько раз он сможет отжаться?
Но просто смотреть скучно. Поотжимаюсь-ка и я немного…
* * *
Тяжело дыша, я схватился за начинающийся здесь стальной поручень. Навалился на него боком, замер, прислушиваясь к ощущениям. В правом боку дико колет, колени болят, стопы болят, поясница ноет, дыхание с хрипом рвется из иссушенной глотки, по лицу стекают ручьи пота, футболку хоть выжимай.
Проклятье…
Всего то забег на два километра. Ох…
Пробежка далась с таким трудом, что последние метров четыреста думал только о том, чтобы не упасть. О любовании приближающимися видами и речи быть не могло. А ведь так хотелось «вкусить», насладиться заревом цивилизации, вслушаться во все нарастающий грохот прогресса.
Отдыхая, восстанавливая дыхание, не оборачивался. Знал, что где-то в километре позади приближается тройка бойцов, старательно отрабатывающих ситуацию «один из нас ранен, срочная доставка в медблок». И я не забыл отчетливо пояснить – «срочная» – ключевое слово. Сейчас они, волоча на плечах еле идущего Рэка, матерясь, выкашливая легкие, чувствуя подступающую тошноту, на максимально доступной им скорости движутся ко мне. Но настоящее веселье у них начнется шагов за двести до окончания Моста – там беспомощной станет Йорка, а Баск «лишится» левой руки. И мне плевать как именно они справятся с ситуацией. А я…