Немного выждав, я подошел немного ближе и уверенно сказал:
— Мы прекрасно умеем соскребать грязь. За небольшую плату поможем.
— Да пошел бы ты… — воскликнул Морис и слышавший все бугай радостно подступил ближе — Чистить… — закончил фразу плащеносный и парень огорченно сник. Опять наглый гоблин избежал взбучки.
Морис тем временем торопливо уточнял условия сделки:
— Никаких солов! Оплата вещами. Каждому по шейному платку, бейсболке и… и по пищевому брикету. Не больше.
— И по литру питьевой воды — тщательно скрывая ликование, сказал я и добавил, напоминая — Нам еще бурлачить потом. Потеть.
— И по литру питьевой воды — махнул рукой тот — Бегом давайте!
— Уже начали.
Растолковывать Йорке ничего не пришлось. Увидев, как я на нее указываю, сообразила подойти и услышала самое важное. Мы похватали тряпки, пластиковые скребки и взялись за дело, поглядывая на куда более опытных соседей.
— Спасибо — тихо-тихо пробурчала Йорка.
— Что-что? — подался я ней.
— Говорю — спасибо тебе, чертов гоблин Оди!
— Всегда пожалуйста, гоблин Йорка. Всегда пожалуйста.
Я помнил недавно озвученные бугаем девизы, поэтому трудился без дураков. Дело оказалось сложным. Поэтому мы с Йоркой счищали самые «жирные» пласты чего-то больше всего похожего на смазку вперемешку с мусором. Вскоре приноровились и установили темп. Несколько размашистых движений скребком. Им же собрать с пола грязь в ведро, пнуть его чуть дальше, шагнуть следом. Несколько размашистых движений скребком… я не заметил как пролетело больше часа. Очнулся, когда работа была закончена. Йорка отошла чуть в сторону и с шумным выдохом плюхнулась на пол. Улеглась. Затихла. Я выжидательно глядел на плащеносного, но он беседовал со старшим в команде чистильщиков, а ко мне подошла давешняя девушка. Не глядя на меня, вручила двухлитровую бутылку воды, следом вложенные друг в друга серые бейсболки с шейными платками и пищевыми брикетами внутри. Ну да. Зачем гоблинам посуда? И что с того что в головном уборе еда? Для гоблинов это норма жизни… Бухтеть не стал — устал сильно. Забрал причитающееся и пошел к Йорке. Уселся, ткнул ее в бок, дал бутылку. Та прямо лежа принялась пить, поглощая воду с невероятной быстротой. Отпив половину, взялась за брикет, но рука замерла, не донеся еду до рта.
— Ешь — понял я ее заминку — Нужны силы. Скоро бурлачить.
— За пищевой брикет, бейсболку, шейный платок и майку от меня отстанут дня на два.
— Ага — с набитым ртом отозвался я — А затем потребуют каждый раз приносить именно столько и не меньше. Чем больше кормишь зверя — тем голодней он становится.
— И что предлагаешь?
— Рассказывай.
Сначала неохотно, но затем все живее, Йорка принялась рассказывать. Вскоре все стало ясно. К середине я зевал. К концу долгой и банальной истории размышлял о чем угодно, но только не о ее словах. А зачем? И так все предельно ясно.
Суть в кратком пересказе — опаздывала с заданием, бежала по коридору, столкнулась с крутой чикой, когда та прилипла к экрану и с визгом пыталась выжить в игровом вызове. Обе рухнули. Причем Йорка божится, что в миг столкновения на экран выскочило сообщение о том, что игровой вызов проигран. То есть она вроде и не виновата. Но на нее свалили вину. И потребовали уплатить тридцать солов штрафа — иначе житья ей не будет. Она отказалась. Сначала. Но после «темной» в узком коридорчике она решила, что дешевле откупиться. Но сумма уже выросла до пятидесяти солов — за непослушание и промедление. Начала выплачивать. Медленно но верно. Почти выплатила — и тут ей сказали, что еще есть проценты, что капают каждый день. Пять солов в день. Или вещами. Вчера она не смогла принести ничего — и дружок крутой чики вломил ей кулаком. Она поняла и сегодня выкладывается по полной — чтобы к вечеру принести хоть что-то в указанное место.
Дура…
Выглядит такой смышленой, но ведь дура…
Выслушав до конца, покивал для вида и встал:
— Пошли трудиться, гоблин.
— А…
— А с твоей истории разберемся после работы.
— Ты какой-то быковатый гоблин. На полурослика боевого прыгнул.
— Ты себя слышишь вообще?
— А что?
— На кого я прыгнул?
— Вон на него — Йорка указала на бугая — Боевой полурослик. Ну почти. Охранник больше. Но все же! Кто бы рискнул… слушай, я уже жалею что рассказала. Сама справлюсь.
— Не справишься — покачал я головой.
— Это почему?
— Потому что они привыкли.
— К чему?
— К ежедневным подаркам. К хорошему быстро привыкаешь, Йорка. И когда хорошее кончается — злишься и делаешь все, что его поскорее вернуть. Ты никогда с ними не рассчитаешься.