Я продолжал бежать дальше, дыхание давным давно было сбито, ноги постепенно переставали слушаться, хп подходило к концу, босс догонял, сократив дистанцию со пятидесяти метров до каких-то двадцати, но тут я увидел знакомую расщелину, полнящуюся сталагмитами. Я мысленно ликовал. Поднатужившись из последних сил, я побежал в сторону каменных пик, а кабан понесся за мной. Я ловко огибал один столб за другим маневрируя между ними как заядлый олимпиец, зверь же не церемонился, сбивая каждый своей мордой. Так или иначе, это замедлило его достаточно для того, чтобы я мог снова разорвать дистанцию. Каждая сбитая таким образом перевернутая сосулька снимала ему здоровье где-то в районе одного процента и оглушала на четверть секунды, что даже дало мне время осмотреться и перевести дух. Наконец, я нашёл искомое. В каменной стене, на примерно равном расстоянии, были видны выбоины, созданные моими же кулаками. Я прижался к одной из них спиной и развернулся к кабану лицом. Морда зверя выражала жажду крови всем своим видом, изо рта у него вырывалась пена, красные глаза с видимыми кровоподтеками, из-за прилетавших в них камней и пыли смотрели на меня с ненавистью. Ну что, сука, повоюем? Разогнавшись, вепрь со всей дури пустился в мою сторону.
Я не стал делать апперкот, в этот раз, я избрал другую стратегию. Стоило кабану преодолеть половину разделявшей нас небольшой дистанции, как я сделал резкий кувырок в сторону, из-за чего зверь со всей дури впечатался в каменный массив. Я уже успел изучить его повадки, так что не теряя ни секунды, достал из инвентаря его же клык и запрыгнул сверху, примерно рассчитав время оглушения. Нечестивое саморазрушение было включено моим сознанием абсолютно автоматически, уже ставшая привычной боль пронзила тело, а здоровье поползло вниз. Я занес руку и нанес удар своему врагу прямо в один из его восьми глаз. Крит, второй, третий. К тому моменту, как кабан пришел в себя, я смог сделать его уже наполовину слепым. Вместо красных буркал, виднелись неровные, кровоточащие кратеры. Кабан попытался скинуть меня с себя, но я держался крепко, “Беспредел” уже вовсю работал и я планировал до конца его таймера, выколоть все зрительные органы ублюдка. Эта падла восстанавливала ХП довольно быстро, но недостаточно для того, чтобы сравниться со скоростью, с которой я наносил ему урон. Многие из ударов клыком, нанесенных мной в течении этой минуты были критическими. Наконец, кабан сумел сбросить меня со своей спины, однако это никак ему не помогло, ведь пока он пытался меня затоптать, я наносил удары ему в живот, местами у него даже стали проглядывать наружу потроха. Наконец, таймер истек, и перед глазами появилось тридцать секунд обратного отсчета, в процессе которых я могу перевести дух. Это было мощно, не то, что с разумными бороться, совершенно другое ощущение. Битва насмерть с диким зверем сильно отличается от битвы с человеком. Это больше не было противостоянием мнений, выяснением, кто сильнее или дуэлью. Нет – это совершенно другое ощущение. За ним не стоит личности, так что это просто была битва на выживание, либо ты, либо он. Пока я обмозговывал это впечатление, отсчет закончился прошел и я как можно быстрее червем начал выползать из своей норы. Кабан был прямо подо мной, он двигался туда сюда неуклюже и жалко. Вот мы и поменялись ролями. В другой ситуации, может я бы и пожалел такую зверюшку, но минуту назад оно пыталось меня убить, так что без колебаний, я спрыгнул на зверя сверху, вооруженный тем же оружием что и в первый раз. Слава сохранению экипировки после смерти. Мне понадобилось семь попыток, чтобы убить это чудовище. Нет, проблема была не в регенерации, проблема была в том, что у этой сволочи оказывается есть вторая фаза, в которой он впадает в ярость и начинает делать по три рывка за раз со сниженным кулдауном, из-за чего поле сталагмитов в процессе боя превратилось в поле щебёнки. Но это всё ещё было, своего рода, избиение младенца, ведь из-за новых появляющихся ран, босс не мог отрегенерировать себе глаза, попадая практически случайно, а я же подыхал от собственных способностей, дабы перебить его реген. Мои кости ломались десятки раз, моя плоть сгорала во тьме столько же, но я не останавливался и продолжал снова и снова избивать паскуду, пока наконец, весь искромсанный, кабан не упал наземь и не испустил последний дух.