Царица не опустила глаза.
Покорно?
Вряд ли…
– Как вы обнаружили кавалькаду?
– Мы зафиксировали энергетический всплеск на вершине Нокнари[10] и десант устроил засады на склонах горы…
Я недоуменно поднял брови, ощутил, как стынет кровь в жилах, и процедил:
– Вы уже и это можете: ловить чудеса в свои коробочки, – а потом, уняв волнение, спросил: – Кто создал ход на Тропу Звёзд? Кто обладатель этого тайного знания? Кто отдаёт вам приказы?
Лаборант не ответил: мой скакун, «закусив удила», пытался стряхнуть очарование Мэб.
И меня заодно…
– Говоррри, – устрашающе, насколько это было возможно, прорычал я, дергая его за хвост.
– Не знаю! – завопил он и начал оправдываться, запинаясь после каждой фразы: – Моя область исследования – генная инженерия… Мне даже не известен принцип строительства моста Энштейна-Розена[11]… Я подчиняюсь непосредственно профессору Радиву.
– Где он?
– Не знаю! Профессор обращается ко мне, когда считает нужным.
– Где его… кабинет?
– На уровне шесть.
Я посмотрел на Владычицу сидов и заявил, осклабившись:
– Король фэйри желает нанести визит Предводителю людей.
– Он сейчас дома, – воскликнул лаборант встревожено, явно опасаясь быть обвинённым в обмане. – Адрес есть у секретаря. Только… не знаю, как её зовут… уехала на уик-энд.
– Мне кажется, или кто-то хочет помешать нам узнать большой секрет? – поинтересовался я, рассматривая его лицо, отражённое в стенке зеркального бокса, надеясь увериться, что парень не лжёт.
– Возможно, ты прав, Оберон, – кивнула Мэб, задумчиво, и, неожиданно, попросила тихо: – Освободи меня…
Я окинул её взглядом.
Свергнутая Царица.
Волосы растрепаны.
Платье запятнано кровью и грязью – очевидно, её тащили.
Кожа блестит от испарины в потоке жесткого света, льющегося снизу и сверху.
Стальной ошейник стискивает шею так, что стройное тело сохраняет горделивую осанку, хочет того заключенная или совсем нет.
– Какая злая насмешка над ней. Но кто мог так наказать Мэб? – мелькнула мысль.
Меня не забавляло текущее положение Владычицы, которое мало чем отличалось от обычного: не поймай её люди, она бы также восседала на хрустальном троне под куполом Малого сида… потому что Большой принадлежал мне!
– Освободи, – повторила королева.
– Ты слышал, что сказала леди. Выполняй! – твёрдо приказал я.
Лаборант неуверенно шагнул к пульту, установленному в центре комнаты, перед стеклянной камерой. Он больше не пытался сбежать или сообщить своим о происходящем. Он покорился Владычице сидов и мне, осознав, что я могу велеть ему не дышать и заставлю его подчиниться.
Люди двадцать первого века гораздо понятливее своих предков. Они ценят свою жизнь, хоть та и лишена смысла. Они верят в науку и не верят в магию. Они считают нас выдумкой. Но времена меняются, а мы остаёмся…
Кандалы на запястьях и плечах Мэб разомкнулись. Ошейник – тоже.
С непередаваемой грацией Царица поднялась из кресла и воззрилась на меня заносчиво. В зрачках её разгоралось лазоревое сияние. От этой женщины не стоило ожидать благодарности. Поэтому я и не вернул ей власть над фэйри, после того как отобрал корону у Финварры[12]. Она имела весомую причину меня презирать… Но должна была возносить до небес!..
– Пойдём отсюда, – сказал я, тыча лаборанта смычком в бока, как стимулом[13], и так заставил приблизиться к Владычице сидов, пройдя через раздвижную дверь.
Мэб протянула ко мне руку.
На мгновение окружающее пространство потеряло плотность.
Парень в белом халате конвульсивно задергался на полу опустевшей камеры…
Через некоторое время мы оказались в лес, у кустов остролиста, росшего вокруг прогалины для жертвоприношений.
Утвердившись на валуне рядом с алтарем, на котором уже не было раненого Пака, я раскурил давно охладевшую трубку.