– Не хотел я ее жизни лишать, люди добрые! Я ведь сперва приворожить ее думал, да Дорофейка изрек, что сие невозможно, о развилке какой-то баял. Тогда я возжелал, чтобы она спину сломала: чаял, ноги у ней отнимутся, никому она, кроме меня, не нужна будет, а я бы ее, проклятую, на руках носил и пылинки с нее сдувал! А она возьми да помри!
Крестьяне хмуро, вполголоса, переговаривались:
– Не браги ли он упился?
– Не похоже!
– Помню, как он увивался за той девкой!
– Ах ты!.. – Через толпу продрался дородный мужик в расхристанной рубахе и с безумными глазами, явно намереваясь броситься на парня. Двое односельчан схватили его за руки:
– Не надо, Гордей… Не бери греха на душу!
– Да я за родное дитя своими руками из него жилы вытяну! – Отчаянным усилием мужик вырвался и уже готов был схватить парня за горло, но тут на его шее захлестнулся брошенный сзади аркан, и он грохнулся на траву. Крестьяне расступились и поклонились в пояс, увидев группу вооруженных всадников, во главе которых выделялся человек в богатой одежде, на рослом коне и с ловчим соколом на перчатке.
– Что здесь случилось? – спросил он.
– Сам князь, – шепнул Аверя Максиму.
Крестьяне загалдели вразнобой. Князь поморщился:
– Ничего не разберу! Говори ты, – он ткнул пальцем в сторону одного из крестьян, пытавшихся удержать Гордея, – коли старостой назвался!
Староста оказался толковым мужиком, и для объяснения ему не понадобилось много времени. Князь соскочил с коня и подошел к парню:
– Так вот почему ты мне оброк не платишь! Иному человеку деньги берег!
– Прости, князь, – опустил голову парень.
– Не у меня тебе прощения просить! Где тот лиходей, с которым ты сговаривался?
– Не ведаю, князь! Виделся с ним сегодня, да раньше, чем он, ушел.
– Мы знаем! – вмешался Аверя. – Приметили их, прежде чем сюда завернуть. Дорофейка побрел вон туда. – Мальчик вытянул руку, показывая. – На добром коне его быстро можно нагнать.
– А кой из себя этот Дорофейка?
Аверя сообщил необходимые приметы, которые тотчас же подтвердил и парень. Князь снова взглянул на него:
– Благодари государевых людей, не то я бы твои слова клещами проверил, мразь! Эй, – обратился он к дружине, – кто с запасными лошадьми, седлайте их! Притащите мне его – ужо одарю.
Трое челядинцев бросились исполнять приказ. Они действительно скоро вернулись с Дорофейкой, которого сволокли с коня за заломленные назад руки. Аверя обратил внимание, что пальцы бывшего кладоискателя были прочно привязаны друг к другу в выпрямленном состоянии, и, таким образом, он не мог воспользоваться силой клада; видимо, княжьи люди свое дело хорошо знали.
– Полегче, окаянные! Совсем суставы вывернули! – выдохнул Дорофейка.
– Ишь дергается, как пойманный зверь на цепи! – произнес один из крестьян.
– Так зверюга и есть! Кто ж еще? – отозвался другой.
– Он? – спросил князь.
Парень молча кивнул. Дорофейка крикнул, задрожав:
– Ложь все это! Не ведаю ни сего парня, ни его девки!
– А что ты о девке заговорил? – возразил князь. – Тебя о ней спрашивали?
– Он это! – раздался голос старосты. – Видел я его на окраине села в тот самый день, когда Настена с мостка вниз головой полетела!
Князь пристально посмотрел на Дорофейку:
– Ты еще будешь упираться?
– Поклеп! Не погуби!
– Ой, Дорофейка, зря ерепенишься! – тихонько произнесла Аленка, делая распальцовку.
Дорофейка затрясся еще сильнее:
– Мой грех! Признаю!
– Иных таких дел не творил? – спросил князь.
– Не было!
– Да? Отведите-ка его в кузницу, там расспрошу поподробнее.
Аверя подошел к князю и поклонился, только не так низко, как мужики:
– Дозволь при том присутствовать!
Князь оглядел мальчика и после небольшой паузы промолвил:
– Что ж, добро.
– Максим, пойдешь? – повернулся Аверя к другу.
– Ну уж нет! – запротестовала Аленка. – Максим уже обещал мне пару в горелках составить!
Честно говоря, Максим не помнил, чтобы он обещал что-либо подобное, но игра, которую деревенская молодежь затеяла у околицы, увлекла его, и следующий час пролетел незаметно. Забаву прервал братишка одного из участников, которому как раз выпало водить; примчавшись, он выпалил:
– Дорофейку выносят!
– Выносят? – переспросил Максим.
– А как же! Ему ведь ноги припекли, он более не ходок!
Все побежали к кузнице. Возле ее открытых дверей они увидели нагое и обезображенное тело Дорофейки, кое-как прикрытое тряпьем. Резкий запах горелого мяса ударил в нос Максиму, так, что к горлу подступила тошнота, а предметы поплыли перед глазами. По счастью, рядом раздался насмешливый голос Авери: