Стоило этому произойти, как стало очевидным, что все услышанные ранее обрывки разговоров, а так же только-что произнесенные слова, не имеют никакого отношения к русскому языку. От подобного я буквально онемел, пытаясь понять, что происходит.
— Слабоват ты, Варф, оказался! — называющий меня чужим именем, молодой голос продолжал говорить находясь где-то поблизости.
— Не слабее тебя, — не зная, кто со мной разговаривает, безлично ответил я, при этом облокотившись рукой на лежанку и принимая сидячее положение.
— Ха! Да я, в отличие от тебя, после Ритуала, на своих двоих сам до казармы дошел! — в голосе говорившего послышались нотки превосходства и насмешки: — а то, что ты на отборочных схватках из пяти три выиграл, ни о чем не говорит! В деревне, я с тобой на оглоблях на равных бился, а здесь мне просто с соперниками не повезло!
Продолжать дискуссию с человеком, о ком не имелось никакой информации, я поостерегся. Тем более выяснилось, что говоривший считал, что я раньше жил в какой-то деревне и хорошо меня знал. Спустив ноги с лежанки, я ощутил босыми ногами довольно холодный пол, судя по всему, каменный. Оставаясь сидеть, я поднял руки к лицу и ощупал свою голову. Лицо, темечко и часть шеи закрывала повязка, по ощущениям, сделанная из мягкой кожи.
Не решившись её снимать, я опустил руки вниз, после чего осознал испытываемую всё это время неправильность. Тело, в котором сейчас находилось мое сознание, было не моим. Всё, начиная от длины рук, формы головы, размаха плеч, заканчивая тем, как я ощущал организм, являлось чужим. Дополнительно, вспомнив о том, что я разговариваю на неизвестном мне языке, а так же учитывая то, что это тело было подвергнуто какому-то Ритуалу, по первому впечатлению выходило так, что я оказался не только не в своем теле, но и не в своём Мире.
— Ты с повязкой решил не расставаться, так чтоли? — раздавшиеся напротив меня звук скрипящих досок, а так же хруст применаемой соломы, подсказали, что собеседник присел напротив меня на лежанку: — кстати, магистрсказал, что как очнёшься, то можешь её снимать, хотя чего было тянуть, я уже и заглядывал под нее, ну, пока ты был в отключке, кристалл в глазнице как кристалл, такой-же как у меня, разве что свечения не было, словно ты умер!
— Так может я и того, умер? — чувствуя, как теряю суть разговора из-за непонимания о том, о чем говорит парень, я решил сбить его с толку.
— Ха! Скажешь тоже! Я первым делом убедился что ты дышишь и сердце бьется! — тон голоса у собеседника в очередной раз изменился, в словах появились настороженные нотки.
— Точно снимать? — пока он болтал, я еще раз ощупал свою голову и обнаружил на затылке пару завязок.
— А что тянуть то?! — очередной звук скрипнувших досок прозвучал аккомпанементом голосу сидящего напротив меня парня.
Ослабив завязки, я понятнул их вверх, смещая повязку на лоб. Однако, снимать её полностью я не торопился, невольно опасаясь ослепнуть от резкого перехода из темноты к свету. Начавший пробиваться снизу неяркий свет позволил убедится в том, что в помещении не очень светло и я более уверенно потянул повязку вверх. Спустя секунду, которую все равно пришлось потратить на моргание и фокусировку, я смог взглянуть на окружающее меня пространство своими глазами.
«— Средневековье, млять!» — была первая моя мысль от впечатления об увиденном.
Помещение, в котором я оказался, напоминало казарму, по крайней мере, именно такую ассоциацию вызвало длинное помещение, разделенное на условные секции сводчатым потолком. Картину казарменности дополняли одинаковые лавки, идущие в два ряда вдоль каменных стен. Над каждой секцией висел желтоватый шар, гирлянда из которых растянулась на добрую сотню метров вдоль всего помещения казармы.
Множество людей, одетых в одинаковую одежду, чем-то неуловимым напоминали военных. Плечистые, угловатые, они выглядели куда как старше меня. Впрочем, все они находились в других секциях, а рядом со мной обнаружились пацаны моего возраста. Сидевший напротив меня парень, стоило мне начать осматриваться, неожиданно отшатнулся назад и явно оказался чем-то удивлен.
— Чтоб мне без Ока остаться! — выругался он, тряхнув соломенного цвета волосами.
— И тебя так же! — опустив глаза и встретившись с парнем взглядами, я увидел едва пульсирующий красный свет в его левой глазнице.
Произнесенные на повышенных тонах, слова привлекли чужое внимание. Со всех сторон в нашу сторону начали поворачиваться люди. И у тех, кто был поближе и помоложе, и у тех, кто был старше и дальше, на каждом лице имелся красноватый отблеск в левой глазнице.