— Окей, — ответил Носов, — все абсолютно понятно. Как будем связываться?
— Мы вас найдем, когда понадобится — не уезжайте из Москвы в ближайшие три дня. Это для вас не составит проблемы?
— Совсем нет, у меня еще некоторые вопросы бизнеса не решены, так что займусь между делом.
— На этом собрание закончено… нет, глаза ему можно не завязывать, — сказал Савинков Куликовскому с усмешкой, — он же теперь наш человек.
Когда начали выходить из комнаты, Носов случайно оказался рядом с Зиной Коноплянниковой, единственной женщиной здесь, и как-то само собой предложил ей помочь одеться, а она не отказалась. На улицу вышли вместе.
— Может быть скажете, как вас зовут, а то вы меня знаете, а я вас нет? — спросил у нее Носов.
Она исподлобья посмотрела на него, но все же ответила, что Зинаидой Васильевной ее зовут, можно просто Зиной.
— Ну и меня тогда можете Ваней называть, возраст у нас с вами где-то рядом. Позвольте проводить вас до дому — время уже позднее, в Москве по ночам, знаете ли, разные людишки пошаливают.
— Не боюсь я людишек, — резко ответила она, — у меня браунинг для них есть.
— Ух ты, — восхищенно сказал Носов, — а стрелять-то из него вы умеете?
— Хотите проверить? — ответила она, потупив глаза, — так я это могу устроить. Специально для вас.
— Ну что вы, что вы, верю вам на слово, — быстро ответил Носов.
— Однако мы уже пришли, — сказала Зинаида, остановившись перед входом в изрядно потрепанный погодой и временем двухэтажный каменный дом. — Мерси за приятную компанию.
Совсем было собравшись уходить в свой подъезд, Зиночка вдруг передумала и повернула обратно:
— А вы и правда собираете эти… самоходные коляски?
— Хотите перекрещусь? Ну не хотите, не буду — истинная и беспримесная правда. Две модификации — с металлическим верхом и с кожаным, который надо руками поднимать, ну если вдруг дождь или снег…
— Прокатите меня как-нибудь?
— Непременно, любезная Зинаида Васильевна, как только перетащу хоть один экземпляр в столицу, дороги-то у нас сами наверно знаете какие… или приезжайте в гости, в Нижнем покатаемся сколько захотите.
— Хорошо, я подумаю, — нерешительно промолвила Зина.
— На чай не пригласите? — набрался наглости Носов, но в ответ услышал, что в следующий может быть раз.
Ну в следующий, значит в следующий, делать нечего, подумал он и решительно зашагал по направлению к Соболеву переулку. Там у него нашлось дело в заведение, обозначенном на вывеске как «Рудневка».
— Что, — спросил он, переступив порог этого заведения, — Жозефина сегодня принимает?
— А то как же, — ответила ему скучавшая до этого мамка, — у нас и Турецкая комната свободна, займете?
— Сегодня пожалуй да, — весело ответил Носов, — бутылку шампанского и коробку конфет получше туда доставьте. О, а вот и Жозефиночка! У меня сегодня удачный день был, так что гуляем! А это кто так активно веселится? — спросил Носов, указывая на веселого молодого господина, разливающего за столиком вино сразу трем дамам.
— А это известные писатели-с, — ответила с придыханием мамка, — Куприн Александр Иваныч пожаловали, очень обходительный и щедрый господин.
Ну да, ну да, подумал Носов, собирает материал для своей «Ямы» наверно… пообщаться что ли с известным писателем? Нет, не сегодня.
— Ну так что же мы стоим и никуда не едем, Жозефиночка, Турецкая комната с нетерпением ждет нас!
9 февраля 1905 года, утро, опять Москва
— Сегодня в районе полудня проводим экс… знаете что это такое?
— Конечно, продолжайте пожалуйста.
— В 11.15 на Николаевский вокзал из Питера приходит литерный поезд, на нем по нашим сведениям перевозится около 400 тысяч рублей в Московский Госбанк на Неглинку.
— Какие там будут купюры?
— А это имеет значение?
— Да, и большое, если они все по 100 или по 500 рублей будут, номера наверняка переписаны и со сбытом начнутся определенные трудности.
— Я точно не знаю, как в этот раз будет, но обычно купюры самые разные кладут, от рубля и выше. В случае чего мелкие сначала будем расходовать.
— Хорошо, какая будет охрана?
— Внутри дилижанса скорее всего кроме кассира будет двое вооруженных охранников, кроме того сзади и сбоку пустят конных казаков, не меньше четырех штук.