— Куда вам надо, молодой человек? — через несколько минут, когда опасность осталась довольно далеко позади, обратился к Каляеву Носов.
— В Марьину рощу, — буркнул сквозь зубы тот. — Вы кстати так и не представились — кто я, вы знаете, а вот вас я в первый раз вижу.
— Пожалуйста, — легко согласился Носов, — меня зовут Иван Александрович, предприниматель из Нижнего Новгорода, занимаюсь производством и эксплуатацией самобеглых экипажей, мне не нравится царский режим и я сочувствую борьбе любых прогрессивных сил против него. Достаточно? А, чуть не забыл — в Москве я по делам фирмы, остановился в номерах Белоглазова на Большой Сухаревке, под своей фамилией, там меня всегда можно найти. Вот вам моя визитка, надеюсь, она пригодится вам лично или вашей организации. А засим ауффидерзеен, милостивый государь, мы приехали.
Повозка остановилась на въезде в Марьину рощу, в самом начале Шереметьевской улицы.
— Дальше мы, извините, не поедем, уж больно дурная слава у этого района.
Каляев еще раз буркнул что-то похожее на «благодарю», выпрыгнул из экипажа и пошел вглубь деревянной застройки, механически продолжая отряхиваться от чего-то несуществующего…
6 февраля 1905 года, где-то в Москве
Носова нашли через два дня, прямо на Сухаревке подошел малолетний оборванец, сказал, что его через полчаса вон в том переулке ждут серьезные дяди, а ты дай малому копеечку за важные сведения, не скупись. Носов дал ему две копейки, а через положенные полчаса подошел в показанное место, это была какая-то из Мещанских улиц (о них через 70 лет споет Высоцкий), вся грязная и загаженная на полметра от земли. Там его действительно ждали двое серьезных дядей, сидя на обычной крестьянской телеге.
— Носов? — спросил тот, который повыше.
— Ну да… — осторожно ответил тот.
— С нами поедешь, садись… а лучше ложись на дно телеги, а глаза мы тебе, извини, завяжем, если ты не против конечно.
— Завязывайте, я же все понимаю, — ответил Носов и выполнил все, что они требовали.
Ехали не менее получаса, телегу сильно трясло на неровностях и ямах, коими московские дороги всегда были очень богаты. Наконец телега остановилась, Носову сказали встать и идти, куда покажут, повязку пока не снимать. Завели в подъезд доходного дома, судя по каменному крыльцу, поднялись на второй этаж в какую-то квартиру, там уже и открыли ему глаза.
В большой комнате с плотно задернутыми шторами (бархат, с кистями) стояли по углам комод с зеркальным шкафом, посередине же был большой круглый стол, за столом сидели пятеро серьезных мужчин среднего и ниже среднего возраста и одна очень-очень серьезная дама весьма привлекательного возраста, невзирая на ужасную одежду по тогдашней моде. Носов всмотрелся в их лица и узнал каждого, все-таки он немного в теме был. Итак начиная с дальнего края по часовой стрелке за столом сидели такие члены Боевой организации эсеров:
— Борис Савинков, после ареста Гершуни и смерти Азефа видимо руководитель этой конторы, лысина, подкрученные усы, хитрый прищур глаз, тертый похоже товарищ…,
— Моисеенко, тоже Боря, участник недавнего покушения на Великого князя, очочки, прилизанные волосики, здесь он скорее всего за мозговой центр проходит,
— Кудрявцев Женя по прозвищу Адмирал, русый, коренастый, на крестьянина похож, прославится чуть позже убийством градоначальника Петербурга,
— Петя Куликовский, еще один участник позавчерашнего покушения, обеспечивал наблюдение за князем, он постарше всех остальных, под сороковник, лысый как колено и плотный до той степени, за которой уже сразу идет жирность,
— Иван Каляев, он в представлении не нуждается,
— ну и последним номером здесь шла Зиночка Коноплянникова, молодая и красивая, да… но взгляд у нее конечно колючий, как и у всех прочих собравшихся здесь граждан.
— Присаживайтесь, господин Носов, — сказал Савинков, пододвигая ему стул, между собой и Каляевым. — В ногах правды нет.
— Благодарю, — ответил тот и сел. — Рад встрече со столь значительными и ответственными товарищами.
— Иван рассказал нам все, что было в Кремле — поведайте теперь нам честно и откровенно, зачем вы спасли его? — начал допрос Савинков.
— Не вопрос, — сказал Носов, — все расскажу, только сначала можно закурить?
— Конечно, вот папиросы, вот спички, — вступил в диалог лысый Куликовский, пододвинув все это добро ближе к Носову, — закуривайте и начинайте.
Носов неторопливо зажег спичку, прикурил папиросу Ада, Савинков и Зиночка сделали то же самое, остальные воздержались.