На кого похожи шептуны? Какая-то несуразная помесь реликтового гоминоида с насекомым. Руки, ноги на месте. Массивное волосатое туловище — плотное, цилиндрической формы. Голова арбузом и фасеточные глаза. Так их описывали свидетели.
В отличие от «серых», шептуны не выносили гладкие обтекаемые формы, обладающие некоторой эстетической привлекательностью. Им по душе были грани и углы. И корабли их были уродливые и угловатые — кубы, какие-то кривые параллелепипеды и бумеранги. Довольно страшненько и неопрятно выглядела их техника. И вместе с тем она была совершенна по функциональности.
Творили шептуны примерно то же, что и «серые». Похищали людей. Кодировали их. Заваливали человечество дезинформацией. Сдерживали развитие. И раскачивали страсти.
Нужно ли удивляться, что без такого покровительства человечество резко рвануло вверх социально. Если при них добрые порывы и начинания чаще вязли в вязком болоте мелких корыстных страстишек, то сегодня они уже не так сковывали человека.
Нет, люди не стали каким-то новыми, и у них не выросли ангельские крышки. Но они научились твердо и легко ступать по земле, когда при каждом шаге тебя не хватают за ноги.
Последний четко зафиксированный факт наблюдения шептунов — август 1991 года. Ну а когда им еще было вылезти из забытья, как не в тот момент, когда Земля встала на пороге большой войны?
Это была точка окончательного цивилизационного разлома. Старые элиты, столпы уходящего мироуклада, привыкшие за столетия владения планетой подавлять, приобретать и властвовать, конечно, понимали, что их время уходит. И, конечно же, не могли смириться с таким раскладом. Имелась реальная угроза, что, от ощущения бессилия погрузившись в пучину безумия, они попытаются рухнуть в ад, утащив туда с собой все человечество. Глобальная война в конце двадцатого века просто стучалась в двери.
Вот и пришлось СССР и его союзникам вновь жертвовать многим ради своей защиты. Огромные средства были потрачены на проект «Пуховая перина», призванный обесценить все наступательные средства противника.
Опять — все для победы. Разворачивались спутниковые группировки. Земля опутывалась системами контроля и ударных средств. Ученые и техники создавали невиданные изделия. Мы готовились.
И не зря. В августе 1991 года грянул Тихоокеанский кризис. Конфликт возник в спорной морской зоне в Тихом океане, когда корабль ВМС США нанес ракетный удар по советскому крейсеру, к счастью, удачно отраженный. Потом американцы нанесли ядерные удары по зарубежным военным базам СССР, как по оккупантам, которые попирают свободу захваченных коммунистической ересью народов.
Что хотели добиться американцы и их послушные шавки? Спалить цивилизацию в ядерной войне? Или продемонстрировать силу с предупреждением — к нам не лезь? А, может, просто не выдержали нервы, или их военщина вышла из-под контроля. Но результат для врага был обескураживающий. Большинство ракет было уничтожено советским орбитальным пучковым оружием на стадии разгона. А боеголовки, все же долетевшие до цели, так и не взорвались, нейтрализованные направленными нейтронными ударами.
Зато советские ракеты, с ответным визитом прибывшие на три военные базы США, выступили блестяще и сиятельно. Разровняли, застеклили там пространство и на многие годы вперед отбили у американской военщины всякое желание играть в такие игры.
Были, конечно, потом со стороны наших беспокойных соседей по планете еще теракты, биологический терроризм, распространение новых болезней и прочие пакости. Но это нейтрализовывалось достаточно быстро — уникальная система антирадиационного и микробиологического контроля, доселе невиданная, продемонстрировала, что является стеной. Ну а ответные шаги, направленные против инициаторов этого безобразия, когда безжалостно уничтожались целые семьи до пятого колена и целые корпорации, возымели свое действие. Гадить нам «заморыши» не перестали, но на отчаянные шаги больше не шли.
Вот во время конфликта 1991 года сперва над кораблями, пуляющими друг в друга ракетами, а потом рядом с местами ядерных взрывов висели корабли шептунов. Это было документально зафиксировано и даже просочилось в СМИ. Теперь, глядя на монитор на столике в моей каюте, я видел самую известную фотографию, обошедшую все газеты и дружно признанную фальшивкой — на фоне поднимающегося ядерного гриба уродливый тетраэдр шептунов. Только я наверняка знал, что фотография подлинная.