Я бросил на него косой взгляд. Ну вот, есть с чем поздравить самого себя. Еще один, кого пугает Близкий Контакт и кто готов взорвать корабль? Господи, как же с вами со всеми тяжело!
А Ваня, поняв, что смолол что-то не то, уже спешил исправиться:
— А потом решил, что это такой морок исходит от него. И все это чепуха на постном масле. Иного и быть не может!
— Не может, — кивнул я задумчиво.
Вскоре мы обсуждали происшествие в каморке безопасников с Волхвом.
— Какая-то чертовщина! — воскликнул я. — Доктор Бартон. Еще один кандидат на Доппельгангера, который начал действовать.
— Может быть, — произнес задумчиво Волхв.
— Тогда почему действует так идиотски и похож на психа?
— Может, включается скрытая программа и пробивается вторая личность?
— Хорошо. Предположим, это Доппельгангер. Что ему надо у реактора?
— А кто ж его знает, — пожал плечами Волхв. — Возможно, для того, чтобы запустить нанороботов Изнанки в реактор, нужно быть поблизости от него. Что он и сделал.
Меня от этого предположения мороз по коже продрал:
— Эти нанообъекты можно выявить?
— Пытаемся.
— Черт. Ничего не знаем наверняка. И главное — когда Доппельгангер начнет действовать всерьез? И его цель?
— Узнаем, — пообещал главный безопасник.
— Знать мало, — поморщился я. — Надо предотвратить… Есть кое-какие идеи…
Глава 35
Вот и свершилось. «Афанасий Никитин» начал торможение и активные маневры, чтобы удачнее подобраться к Урану. Оставалось двенадцать дней полета.
На борту стал повышаться градус внутреннего напряжения. Всем, даже последним бездельникам-политиканам, стало понятно, что шуточки и беззаботный круиз заканчиваются. И приближается неизвестность.
Даже музыка в нашем салоне изменилась. Если сперва там безраздельно царили джаз и Моцарт, то ближе к концу полета, на рубеже величия, все чаще заказывали Вагнера и Баха. Все вокруг будто пропитывалось торжественностью грядущего События. А уж тут для общего антуража лучше Баха с Вагнером не найти.
Насколько сильно проняло всех, стало наглядно видно, когда лорд Ховард отказался от любезно предложенного ему негром из СОН бокала виски. Вот тогда я прочувствовал всем своим существом — час близок.
В тот же вечер лорд лично заявился в мою в каюту, чисто выбритый, надушенный и страшно официальный. Заняв место в кресле напротив меня, он выдал текст заранее отрепетированным, а потому страшно внушительным тоном:
— Господин Казанцев. Близится момент истины. И мы должны обсудить с вами концепцию Близкого Контакта.
— Мне кажется, это излишне, — зевнув, не от демонстративного пренебрежения, а чисто непроизвольно, ответил я.
— Не понимаю вас. Я руководитель Института контакта. Созданного именно для разработки теории взаимодействия с чужим разумом! — возмутился англичанин.
Что-то раньше он такого рвения не проявлял, напитываясь виски. Сейчас проснулся.
— Все это обсуждено уже не раз, — заметил я. — Демагогии по этому поводу разведено немало. Но факт остается фактом — сценарий Контакта задаем не мы. И все наши заранее спланированные телодвижения в переговорах с Иными вызовут только их снисходительные улыбки.
— Вы фатально недооцениваете силу научного подхода, — величаво изрек лорд.
Ховард уже пять лет руководил Институтом, который вырос из одной единственной должности — представителя СОН по контактам с внеземными цивилизациями. В шестидесятые годы двадцатого века космическая тема стала модной, хотя тогда, конечно, реально никаких контактов не предвиделось. На волне всеобщего интереса в «Сонном царстве» выделили такую синекуру. Постепенно, с проникновением человечества в Солнечную Систему, штат «контактеров» СОН вырос до постоянной рабочей группы, а потом и до Сектора аж в пятнадцать человек. Развлекались эти бюрократы тем, что писали идиотские инструкции государствам, а заодно и людям всей Земли, типа «Что делать, если у вас в огороде приземлился инопланетный дредноут?»
После обнаружения пункта связи Великого Кольца Сектор преобразовали в Институт Контакта с приличным штатом и бюджетом. С самого начала в этой шараге рулили американцы с англичанами. Они получили возможность потешить самолюбие и почувствовать себя вершителями судеб Галактики. Во всяком случае, создать в общественном мнении такую картинку. И руководить назначили не абы кого, а представителя британской правящей семьи. Так лорд Ховард получил законное право вещать от имени всего объединенного человечества и затесался в нашу экспедицию