— Смею заметить, что вы ошибаетесь, мисс.
— В чем ошибается мисс Крептон? — поинтересовался Маккинли, захлопнув крышку багажника и усаживаясь рядом с Луси.
— в том, что любой на ее месте сделал бы то же самое, что она делает для нашего Кении.
— Я согласен с тобой, Сид. А теперь поехали домой.
— Слушаюсь, милорд.
Луси непроизвольно отметила, что Патрик устроился в самом дальнем углу широкого и вместительного кожаного сиденья. Она вздохнула с облегчением, потому что ей было не так-то просто оказаться рядом с ним в закрытом пространстве автомобильного салона. Это волновало ее даже больше, чем эротические сцены, не так давно возникавшие в ее голове. Их нынешняя близость позволяла Луси не только получше рассмотреть Маккинли, но и ощутить его запах.
В отличие от Фреда граф пользовался очень дорогим одеколоном, имевшим неповторимый запах, навевавший мысли о чистом прозрачном воздухе, об укрытых снегом соснах, о прохладных белоснежных простынях и ароматах прячущихся под ними свежевымытых тел, сплетенных в тесных объятиях...
Господи, спохватилась Луси, снова я увлеклась!
Вынырнув из глубин эротических видений, она отвернулась от того, кто являлся вдохновителем подобных мыслей и кто пользовался таким интригующим одеколоном. Взгляд Луси скользил по улицам пригородов Глазго, по которым они двигались в данную минуту, но сознание ее почти ничего не отмечало из увиденного, потому что она изо всех сил старалась собраться с мыслями и вернуть спокойное состояние духа.
— Вы упоминали о том, что ваша мать умерла... — прозвучало рядом.
Боже, Маккинли заговорил с ней! Значит, придется повернуться и посмотреть на него. Так Луси и сделала. Она очень медленно повернула голову... и их взгляды встретились.
— Да, это так.
Если бы я увидела эти глаза в толпе, то непременно обратила бы на них внимание, промелькнула у Луси мысль. Их голубизна так же интенсивна и завораживающа, как и их выражение.
— Давно это произошло? — спросил Патрик.
— Около полугода назад. Я очень горевала.
— А ваш отец? Как он перенес смерть жены?
— Мой отец умер уже давно, я тогда была еще совсем маленькой. Он стал жертвой несчастного случая. Поэтому у меня никогда не было ни братьев, ни сестер.
— Представляю, как нелегко пришлось вашей матери.
— О, она справлялась. Она всегда выходила победительницей из трудных ситуаций. Моя мама была очень сильной женщиной. И очень смелой.
— Как я вижу, дочь идет по ее стопам.
Луси покачала головой.
— Я бы очень хотела на нее походить... Но почему мы говорим обо мне? Лучше расскажите мне о Кении.
— А что бы вам хотелось узнать о нем?
— Все, что только можно. — Луси и в самом деле хотелось узнать побольше о мальчике, ради которого она приехала сюда.
— До моего дома в Глазго всего сорок минут езды, — сообщил Патрик. — Так что я просто не успею рассказать вам всю историю семейства Маккинли за такой короткий промежуток времени. Впрочем, попробовать можно. С вашего позволения, я не буду вдаваться в мелкие детали, но общую картину попытаюсь обрисовать. Мне хотелось бы, чтобы у вас сложилось хорошее впечатление о нас.
— Я и так имею о вас самое хорошее мнение, — ответила Луси, не успев толком обдумать свои слова, которые неожиданно для нее самой оказались наполненными особым смыслом.
Но в них содержалась истинная правда. Даже если не принимать во внимание неизвестно откуда возникшее физическое влечение, Луси действительно пришла к заключению, что Патрик Маккинли очень хороший человек. Плохой или эгоистичный не стал бы лично ехать за ней спозаранку в аэропорт. И не уделял бы столько внимания больному племяннику.
Однако на лице Патрика почему-то появилась ироничная усмешка.
— Луси, вы еще недостаточно хорошо знаете меня.
Она пожала плечами.
— Человека узнают по его делам.
— Постараюсь запомнить, — кивнул Маккинли. — Так на чем мы остановились? Ах да, Кении...
Вскоре Луси поняла, что готова весь день слушать рассказ графа Уэндейлского. Голос его был на удивление приятным. И почему-то особое внимание она обратила на гласные звуки. Прежде Луси даже в голову не могло прийти, что она способна восхищаться тем, как человек произносит гласные, но сейчас именно это с ней и происходило. Более того, если быть до конца честной, то нужно признать, что ее в целом восхищал сидевший рядом человек. А также его история.
Оказалось, что титул графа не принадлежал Патрику Маккиыли с самого рождения. Эта честь выпала его брату Энтони, который был на девятнадцать лет старше и предпочитал вести свободный образ жизни. Особенно ему нравились азартные игры. К несчастью, старый граф внезапно скончался от инсульта вскоре после того, как Энтони исполнился двадцать один год. Вот почему старший брат унаследовал титул в довольно юном возрасте.